C другой стороны событий

[yukino-san]

Но вот учебный год, который был отмечен для Гриффендора выигрышем квиддишного кубка и неудачей Хагрида в борьбе за жизнь ручного гиппогрифа, признанного стараниями Люциуса Малфоя «смертельно опасным созданием», закончился, поскольку заканчивается всё, и наступила пора июньских экзаменов. Тогда-то, по старым хогвартским традициям школярского озорства, бережно передававшимся шумным духом Пивзом, в день сдачи экзамена по зельеварению всем третьекурсницам подлили за обедом приворотного зелья, «чтоб веселей сдавалось». Подозревавший что-то неладное, Снейп всю последнюю неделю особенно зверствовал, ходил злющий и не подпускал к себе никого ближе, чем на полтора метра, но, как обычно, сделать ничего не смог. Свободный эльф Добби добыл в прачечной для близнецов Уизли два его длинных черных волоса из отданного в стирку постельного белья.
Теперь в сумрачном коридоре подземелья волновалась и ссорилась стайка девушек.
Профессор Снейп предполагал было раздать на третьем курсе индивидуальные практические задания, но барышни, будто сговорившись, входили в аудиторию со словами «Я люблю Вас, профессор!». Снейп тихо бесился, перенес экзамен на четыре часа дня и заперся у себя в лаборантской. Девушки никуда не разошлись и со вкусом обсуждали под дверью, какой он душка.
Наконец профессор Снейп открыл дверь и начал экзамен. Сейчас преподавательский стол, на котором кое-где облупился красный лак, занимали котелок неприятного на вид темно-зеленого зелья и несколько стоп наскоро материализованных пластиковых магловских стаканчиков. Изменив своему обыкновению, Снейп вызывал по одному. К великому удовольствию заинтересованных ценителей, со всеми вошедшими ученицами разыгрывалась одна и та же сцена.
- Я люблю Вас, профессор!
- Я тоже люблю Вас, мисс, - говорил Снейп сквозь сжатые зубы. – Выпейте вот это. Берите вопросный лист и практическое задание.
Завороженно улыбающаяся девушка, не отрывая от профессора Снейпа восхищенного взгляда, принимала из его рук стаканчик зелья, брала задание и шла на свое место в аудитории. Там ее лицо волшебным образом менялось. Драко Малфой напряженно что-то строгал и усиленно старался не смотреть в сторону Панси Паркинсон, мечтательно усевшейся за первую парту прямо напротив профессора Снейпа. Отворотное зелье действовало на бедную Панси то ли медленно, то ли слабо. Рон и Гарри пихали друг друга локтями. Впервые за три года в Хогвартсе Снейпу было не до них. Даже Невилл Долгопупс робко улыбался: профессор выдал ему склянку и велел распознать яд и приготовить противоядие, но ни словом не обмолвился о спрятанном Треворе.
- А слизеринские почему? – потихоньку спрашивал Гарри у Рона. - Ведь им разливали эльфы?
- Разливал Добби, - радостно пояснил Рон, – знаешь, Гарри, Фред с ним обо всем договорился, от твоего имени.
- Зачем от моего имени?
- Чтобы он согласился, конечно! Ты же был не против.
- Но Снейп донесет директору.
- Чтоб он поставил себя в идиотское положение? Ха! Да и когда разбираться? Через два дня все разъедутся! Кстати, что у тебя?
- «Клей-ловушка». Должен схватиться при попадании любого предмета.
- И как?
- Что-то не густеет. Еще раз смешаю.
В класс отрешенно вошла Гермиона Грейнджер, до последней возможной секунды не отрывавшаяся от учебника зельеварения. Снейп, мрачнее тучи, ждал с полным стаканчиком в руке. Казалось, Гермиона не касается земли.
- Ты не предупредил ее?! – в ужасе прошептал Гарри. – Она выпила тыквенный сок?
- Я думал, ты скажешь, - прошептал в ответ Рон.
- Я так люблю зельеварение, профессор! – воскликнула Гермиона, остановившись перед кафедрой.
- Я тоже люблю зельеварение, - сухо отозвался Снейп и опустил стаканчик. – Пожалуй, возьмите два билета, мисс Грейнджер.
Раздав, таким образом, задания, профессор все-таки двинулся в обход класса. Оказавшись под его пристальным взглядом, Долгопупс тут же уронил под стол коробочку с глухо стукнувшими безоаровыми камнями, пригодными, по словам Гермионы, в большинстве случаев, но боялся поднять их.
- Соберитесь с мыслями, Невилл. Не нервничайте.
Снейп с размаха ударил кулаком по столу.
- Почему Вы все время нервничаете?!
Не дождавшись ответа, он перешел к Гарри и Рону.
- Вы уже достаточно здесь сидите, мистер Поттер. Вы свободны. У Вас ноль. А у Вас еще пять минут, мистер Уизли.
- Профессор, позвольте… - замялся Гарри, не сразу понявший, что он слышит.
- Не застывает, - шелковым голосом произнес Снейп. - Ноль.
- Профессор!..
- Вон отсюда!
Этим для Гарри и завершился экзамен по зельям. Рон Уизли позднее рассказывал своим непутевым братьям, что Снейп сам машинально глотнул из стаканчика с темно-зеленым варевом и с этих пор не любит зельеварения, но вряд ли его свидетельству следует доверять.
Прошел и этот день, приблизилось июньское полнолуние, и Снейп с раннего утра отнес Люпину аконитовое зелье, пообещав сварить еще, если потребуется. Люпин поставил кубок на стол, в тумбочке которого меланхолически завозился пленный боггарт, и рассеянно поблагодарил: Рем на скорую руку набрасывал план импровизированного полигона для проверки практических навыков самозащиты у третьего курса. Ближе к обеду в Хогвартс приехал министр магии Фудж в сопровождении человека из комитета по уничтожению опасных тварей и исполнителя приговоров комитета МакНейра, а вечером Снейп занялся новой подготовкой ингредиентов для волчьелычного зелья.
Вдруг перед его внутренним взором возник уходящий вниз тоннель под корнями Дракучей ивы, где он когда-то шел за тихим гриффендорским старостой, и лицо насилу догнавшего его, задохнувшегося от быстрого бега, встрепанного Джеймса Поттера. Поттер смотрел вперед, куда-то мимо Снейпа, и, обернувшись, Северус увидел в конце наполовину пройденного им коридора к Шалману уродливо высокую фигуру, которая уже не была Ремом Люпином. Воспоминание было мгновенным и ярким. Да, Джеймс Поттер едва успел остановить его тогда, а выйдя из тоннеля, заявил с вернувшейся самовлюбленной улыбкой, что настаивает на принесении благодарности. Северус ограничился тем, что сплюнул ему под ноги.
Тот коридор, по которому Блек послал его к оборотню, всплывал сейчас из памяти, сопровождаемый тем же чувством животного омерзения и ужаса – принял ли Люпин, вконец зашившийся со своей долбаной полосой препятствий, аконит, полученный им накануне? – или не принял?
Там, в Шалмане, они собирались все вчетвером – Люпин, Блек, Петтигрю и Поттер – и двоих из них Сириус Блек убьет. Он тряхнул головой, отгоняя внезапное наваждение, будто события прошлого повторятся этим вечером, но продолжал мысленно видеть коридор, Люпина, Поттера и Блека… и Блека!
- Злодей! Вы здесь?– позвал он. – Решили меня развлечь?
- Все это правда, сэнсей, - ответил боггарт, приоткрывая дверь лаборантской.
- Что?!
Снейп бросился из кабинета. Этому безответственному полудурку остается не более часа до полного превращения; он уже не чувствует и не думает как человек. За две минуты добежав до Гремучей ивы, принявшейся бешено размахивать ветвями, Снейп огляделся: детей поблизости не было, но у основания ствола валялись мантия-невидимка Поттера и длинная сломанная ветка. Значит, все внутри, в Шалмане. Он схватил ветвь, ткнул ею в нервный узел на стволе, заморозив дерево, поднял мантию-невидимку и накинул на себя. Теперь Блека с Люпином можно застичь врасплох. Снейп нырнул в расщелину между корней. Лишь бы поспеть, пока жив мальчишка. От Гремучей ивы тоннель проходил по территории Хогвартса метров сто, не больше, и, пробежав их, пригибаясь под низким сводом земляного коридора, Снейп трансгрессировал и перевел дыхание, очутившись в Шалмане. Со второго этажа доносился надтреснутый голос Люпина. Разглагольствует. Стало быть, Поттер еще цел. С палочкой наготове Снейп взлетел по лестнице и толкнул единственную дверь, которая растворилась с пронзительным скрипом.
Войдя, он оказался прямо перед недоуменно обернувшимся Люпином, серые глаза которого уже начинали отливать сумасшедшим янтарем. Снейп с острым удовольствием представил себе, какое выражение лица появится у Альбуса Дамблдора при виде хранителя тайны Поттеров в компании Рема Люпина, и усмехнулся. Волкодлак, глядя сквозь Снейпа, сделал два шага мимо него, осмотрел лестничную клетку и озадаченно сказал:
- Никого нет...