Лёгкая радость неслышно живет в голубеющих сумерках
- При дементорах я здесь не был. Говорят, не сравнить тогда и теперь. Нам с вами здорово везет, папаша Малфой! Кругом люди – можно жить!

А вы за что сидите?

- Пожиратель смерти.

- Ну, я тоже.

- А самое страшное здесь место – пожизненный блок! Там нет дверей, совсем нет дверей, понимаете, папаша Малфой? Одна решетка – и все! Даже парашу не выносят.

- Стен! Я просил бы вас.

- Опорожняют сквозь решетку палочкой – эванеско! Но этот ненормальный Сириус Блек сбежал оттуда. Он бежал из пожизненного блока при дементорах! Рассказать, как?

- Если хотите, Стен.

- О, расскажу! На четвертый год он перестал есть. Совсем перестал есть человеческую еду – ел только крыс!

- Зачем же крыс?

- Так он же психом был! Он понял, что все зло в мире собрано в одной-единственной крысе.

- С серебряной лапкой.

- Вот раньше не слышал! Да вы не так просты, папаша Малфой! И Сириус Блек ел только крыс - и все искал эту крысу, с серебряной лапкой, а она все не попадалась.

- Откуда там столько крыс?

- Ээ.. Он их подманивал на свой рацион. И вот наконец Блек так сбросил в весе, что превратился в собаку – в борзую! – и протиснулся сквозь решетку!

- Блек превращался в черного сенбернара.

- Папаша Малфой, это же мне рассказывали, я лучше знаю – в борзую! Потом, сенбернар там не пролезет. И от него, от Блека, осталась на стене песня, из которой все узнали, как он бежал. Это теперь моя любимая.

Двенадцать лет собакой в Азкабане,

А он ест где-то мармеладных мух!..

А я лежу под нарами, я думаю о маме…

Найду его – зубами разорву!..

- Когда вас слушаешь, Стен, не страдаешь ни от чего другого.