К художественному переводу предъявляют множество противоречивых требований.
Их суммировал американский филолог Т. Сейвори в книге «Искусство перевода».
Вот они:
А. Перевод должен передавать слова оригинала.
В. Перевод должен передавать мысли оригинала.
А. Перевод должен читаться как перевод.
В. Перевод должен читаться как оригинал
(т.е. у читателя не должно быть ощущения, что перед ним перевод).
А. Перевод должен отражать стиль оригинала.
В. Перевод должен отражать стиль переводчика.
А. Перевод должен читаться как текст, современный оригиналу.
В. Перевод должен читаться как текст, современный переводчику.
А. Переводчик не вправе прибавлять нечто к оригиналу или убавлять.
В. Переводчик вправе прибавить нечто к оригиналу или убавить от него.
А. Стихи следует переводить прозой.
В. Стихи следует переводить стихами.
На наш взгляд, не нужно быть отчаянным филологом, чтобы ощутить строгую красоту и взаимообусловленность этих исключающих друг друга положений, которым мы – не одному, так второму - всегда неукоснительно следуем в своей переводческой работе. Не станем, впрочем, скрывать, что нам ближе вариант В. Допустим, что мы видим те же события, и те же сюжетные линии, и тех же героев (на их тождественности мы особенно настаиваем) с другой стороны, не глазами «идеального идиота». Ведь весь объем магической эпопеи высвечен с точки зрения интеллектуально неискушенного Гаррика, как когда-то сэр Артур Конан Дойл доверял повествование Джону Ватсону, который не понимал в происходящем ни-че-го.
Откуда же взялся боггарт профессора Снейпа?
Во-первых, боггарт не «зверушка», вроде гиппогрифа или загрыбаста, но личность, поскольку существо, которое владеет речью, безусловно, и мыслит. А боггарт разговаривает.
«Гермиона тоже всё делала очень хорошо, пока не дошла до вризрака. Проведя в сундуке минуту, она с криком выскочила наружу.
- Гермиона! - воскликнул поражённый Люпин. - Что случилось?
- П-п-профессор МакГонаголл! - задыхаясь, прошептала Гермиона, тыча пальцем на сундук. - Она говорит... что я провалила все экзамены!»
Во-вторых, совершенно естественно, что, находясь в опасности, стоит поискать защиты у врага вашего врага. Северус Снейп на дух не переносит Люпина – притравленный боггарт пойдет к Снейпу. Несомненно, при неудаче он пошел бы к Хагриду.
В-третьих, приличные детективные романы не строятся на случайных совпадениях, их там не может быть по закону чистоты жанра. Вы, разумеется, помните, как быстро профессор Снейп оказался в Шалмане, буквально сразу вслед за Люпином, и какие объяснения он предложил:
« - Вам, должно быть, интересно узнать, как я догадался, что вы здесь? - глаза Снейпа сверкали. - Я только что был в вашем кабинете, Люпин. Вы забыли принять вечернюю порцию зелья, и я решил отнести её вам. Очень удачно... для меня, я хочу сказать. На вашем столе лежала небезызвестная карта. Один взгляд на неё дал ответы на все мои вопросы. Я увидел, как вы пробежали по ведущему сюда тоннелю и скрылись из виду».
Профессор бесцеремонно врет. Снейп прибежал потому, что его предупредили. Не такой он человек – Северус Снейп, - чтобы оставить хоть что-нибудь на долю случая и авторской воли. Мало того, что он весь год безуспешно пытался убедить в своей правоте Дамблдора, получая в ответ от директора предложения успокоиться, поесть лимонных долек и заняться своими прямыми обязанностями, - после Рождества за Ремом Люпином следили неотступно, и тот сам нашел для себя постоянного соглядатая:
«Я со вторника прочёсывал замок и, к счастью, мне попался вот этот, шнырял в картотечном шкафу у Филча. Как ты понимаешь, вризрак для нас - максимальное приближение к дементору. При виде тебя, Гарри, вризрак станет дементором, и мы сможем на нём потренироваться. В промежутках между нашими занятиями я буду держать его у себя в кабинете; там возле стола у меня есть тумбочка, которая должна ему понравиться».
Так выстраивается совершенная по своей стройности сюжетная линия.
Почему боггарт оказался японцем?
Вот этого никто не знает. Он сам говорит, что он ками императорского источника.
-
-
07.05.2007 в 02:57-
-
07.05.2007 в 11:54-
-
07.05.2007 в 14:20