Мисс Сьюзен Эйр в последние годы редко выходила из своего дома и даже из своей спальни, ограничиваясь переходами между старым вольтеровским креслом, которому было уже почти двести лет, и мягким стулом на любимом наблюдательном пункте у окна. Она по старинке предпочитала пользоваться колокольчиком, хотя в доме на памяти Энн не бывало горничных. Услышав дребезжанье, Энн поспешно поднялась наверх, в спальню тети. В тесной от мебели комнате уже стоял полумрак.
- Нет, Энн, не зажигай огня, - остановила ее мисс Эйр. – Мне нужно серьезно поговорить с тобой.
- Да, тетя, - кивнула Энн и села, сложив руки на коленях.
- Он ухаживает за тобой?
- Кто, тетя?
- Сосед! Северус Снейп.
- Нет, тетя. Мистер Снейп едва здоровается. Правда, иногда справляется о вашем самочувствии, помогает искать Дарси, но это зависит от каких–то обстоятельств. Мы мало разговариваем.
- Вы «мало разговариваете» по четыре раза в неделю в течение двух недель! Если он ухаживает за тобой, он должен бывать у нас в доме. Если он не ухаживает за тобой, тебе не о чем с ним разговаривать. И этот его ежедневный шоколад!
- Тетя, мистер Снейп говорит, что это как лекарство. Надежный антидепрессант.
- Почему он решил, что у меня депрессия?
- Мистер Снейп говорит, что это заболевание очень распространено сейчас из-за резкого возрастания солнечной активности.
- Моя депрессия не обуславливается возрастанием солнечной активности, дорогая, это нонсенс. Такой же нонсенс, как то, что солнечная активность порождается моей депрессией. И чем он вообще занимается?
- По его словам, в основном, экспериментальной химией.
- Экспериментальной химией! – фыркнула мисс Эйр.
Сьюзен Эйр приподняла одну из приспущенных занавесок и удовлетворенно кивнула головой.
- Ты должна это знать, моя бедная девочка. Подойди сюда!
В дом Снейпа торопливо вошла стройная женщина в сером плаще стального оттенка. Она прятала лицо под низко надвинутым капюшоном.
- Бесстыдная актриска! – отозвалась мисс Эйр. - Будет ли порядочная женщина посещать холостого мужчину в такое время суток, да и в любое время суток?
Через пять минут во втором этаже дома погас свет.
- Интересно, сколько она там останется, - вслух задумалась мисс Эйр.
- Тетя!.. Это становится неприличным, – не выдержала Энн. - С вашего позволения, я пойду к себе.
- Энн! – уязвленным тоном воскликнула мисс Эйр. - Я пекусь о тебе, как о дочери моего несчастного брата.
Спустя минуту входная дверь соседнего дома снова отворилась. Мистер Снейп вышел, опустив голову, и выглядел чем-то озабоченным, поздняя гостья, оказавшаяся платиновой блондинкой, взволнованно жестикулируя, что-то говорила ему. Тоненький светлый подросток шел за ними в двух шагах сзади.
- Нет, ребенок не его, - пробормотала мисс Эйр.
- Ну, вот видите, тетя!
- Одеваются-то, как ненормальные!
- Это костюмные плащи, тетя.
- А я говорю тебе, что вижу этого патлатого типа насквозь. Помяни мое слово, Энни, не сделай роковой ошибки.
- В моем возрасте, тетя, уже давно пора сделать хоть какие-нибудь ошибки.
-Не пикируйся со мной! – оскорбилась мисс Эйр. - Ты не должна разговаривать с этим Северусом Снейпом даже о погоде.

Выйдя на вечернюю улицу, Снейп огляделся: ни в одном из ближайших кирпичных домов фабричной застройки не было света.
- Район частично обитаемый, - вполголоса сказал он Нарциссе Малфой. - Пару улиц все-таки придется пройти пешком.
- Зачем Лорд вызывает на этот раз? - голос леди Малфой дрожал.
- Не имею ни малейшего представления.
- Северус, я решилась… Ты мог бы ходатайствовать обо мне перед Лордом?
- Сейчас, пожалуй, мог бы. О чем?
- Северус, Темный лорд с прошлого лета провел церемониал Посвящения всего один раз.
- Да. И что?
- Может быть, ты предложишь ему мою кандидатуру?
- Я не вижу в этом смысла, Нарцисса.
- Северус! - Нарцисса Малфой не помня себя схватила Снейпа за рукав мантии.
Он мельком взглянул в осунувшееся, бледное, опять залитое слезами лицо и отвернулся, не пытаясь освободиться.
- Чего ты ожидаешь от этого шага, Нарцисса?
- Тогда мы спрячем Драко!
- Мама, что ты такое говоришь? Зачем мне прятаться?
Нарцисса быстро обернулась к сыну.
- Молчи!
- Нарцисса, - мягко заговорил Снейп, - выпасть из поля внимания Темного лорда до сих пор не удавалось никому. Один человек в кругу посвященных не заменяет другого. Если милорд сам не заговаривал с тобой о том, чтобы тебе пройти Церемониал, то и не надо.
- Пусть даже так! – лихорадочно зашептала Нарцисса, по-прежнему цепляясь за мантию Снейпа. – Но я буду рядом!
– Нарцисса! – Снейп повысил голос. – Я не для этого просил тебя прийти. Давай поговорим спокойно. У Темного Лорда давняя, вполне объяснимая, идиосинкразия к материнской любви. Ты оставишь Драко сиротой прежде, чем милорд осознает причину, по которой ты его раздражаешь. Для тебя это самоубийство, и обсуждать тут нечего.
- Северус, ради Драко я согласна умереть.
- Мама!
- Стихни! – через плечо прикрикнул Снейп. - Пока я личный зельевар Лорда, Нарцисса, у Драко не будет боевых заданий, и я сумею обеспечить его безопасность. Но мне нужно немедленно восстановить лабораторию.
- Да, я понимаю, - всхлипнула Нарцисса Малфой.
- Ингредиенты нельзя приобретать большими партиями. Это должны сделать несколько человек малыми закупками.
- Часть можно привезти с континента, - робко заметила Нарцисса.
- Вот это здравая мысль. Комплектация обычная, по пятому списку. Все соберешь у себя или у верного тебе человека, который способен пойти в Азкабан и не назвать моего имени.
- Северус! – леди Малфой попыталась поймать его взгляд. – Я сделаю сама.
- В течение трех дней, - раздельно произнес Снейп.
- Да.
- Теперь я все сказал.
Сняв со своего локтя руку леди Малфой, Снейп остановился, властно развернул Нарциссу к себе лицом и добавил, глядя сверху вниз:
- Не наделай глупостей, Нарцисса. Комплектация по пятому списку в течение трех дней и, ради Мерлина…
- Северус…
- Это всё! – отрезал Снейп. – Темный Лорд ждет, и у меня нет времени. Драко!
Показывая Нарциссе, что разговор окончен, Снейп подозвал подростка и с каким-то сожалением посмотрел на Драко Малфоя, поразительно похожего на мать. Узкий в кости, бледный, Драко казался моложе своих недавно исполнившихся семнадцати.
- Слабая нервная система – расплата за тонкую душевную организацию и двадцать поколений чистой крови, - с мрачной усмешкой сказал Снейп, когда Нарцисса трансгрессировала. - Вытри свои чистокровные сопли.
От лица Драко Малфоя отлила последняя краска, и он заявил, вскидывая подбородок:
- При отце Вы не позволяли себе так говорить со мной, сэр.
- Надо же, родовая малфоевская гордыня, - удивился Снейп. – Неуместные проявления, Драко.
- Я не понимаю Вас, сэр.
- Я объясню, - тихо сказал Снейп. - Твоя кровь чище крови самого Лорда. И сколько ты рассчитываешь продержаться, демонстрируя фамильную спесь? Для вас сейчас на редкость неподходящая пора ее выказывать.
- Темный лорд доволен мной!
- Ты говоришь это потому, что уже две недели не получал от него угроз? Sancta simplicita! Твоя мать обладает хотя бы верным чутьем в определении союзников, а ты меня… разочаровываешь. Люциус по-прежнему в опале, и Темный Лорд не простит твоему отцу его оплошностей прежде смерти Поттера.
Драко смешался.
- Сэр! Как же я могу заслужить расположение Лорда, если не занимаюсь ничем, кроме трансгрессии и защитных невербальных заклятий?
- О чем я только думал, когда назначал тебя старостой Слизерина? – с саркастическим ужасом вопросил Снейп и откровенно засмеялся, скаля крепкие зубы с желтоватой эмалью. - Такой же герой, как the Boy Who Must Be Dead! Сыграть со смертью в прятки да самому искать! – Он резко оборвал смех. - Драко, времена смуты кончатся быстро. Поттер без Альбуса Дамблдора не протянет и года. Если тебе удастся скоротать это время живым, у тебя все будет по праву рождения, и в результате ты не прогадаешь. - Снейп достал волшебную палочку. - Уж позволь мне самому судить, защитные или боевые заклятия тебе нужны. Заодно проверим, и как ты упражнялся в трансгрессии. Ты помнишь сад перед поместьем Лорда?
Драко Малфой кивнул.
- Не напрягайся, - негромко произнес Снейп. - Настоящий маг думает о том, каким образом он будет трансгрессировать не больше, чем о том, с какой ноги перескочит через лужу. Если не получится, хотя бы не кричи.
- Я много занимался, сэр, - с усилием выговорил Драко. - Но я еще не совсем готов. Вы не поможете мне в последний раз, сэр?
Снейп опять неприятно усмехнулся.
Вместо ответа он сомкнул пальцы левой руки на запястье Малфоя, и весь мир для Драко рванулся куда-то прочь и исчез, вернувшись вновь как знакомый холм и сад через несколько бесконечных секунд, когда Снейп разжал пальцы.
- Трансгрессия – непременное условие безопасности нашей жизни, Драко. Любой чародей, кроме Темного Лорда, естественно, - уточнил Снейп с улыбкой, - может проиграть бой с более сильным или опытным противником, но магу, способному к трансгрессии нельзя навязать поединок помимо его воли. Разве что он забьется в такое место, откуда невозможно дизаппарировать, или окажется самонадеян и упрям. - Снейп неторопливо и чуть иронично говорил на ходу и, похоже, чувствовал себя так же уверенно, как в хогвартской аудитории. – Вот Темному Лорду, к примеру, нет нужды в банальной конспирации. Лорд может уйти отсюда в тот самый момент, в какой пожелает, несмотря на весь аврорат Островов.
- А Нагини?
- Змея? Хороший экземпляр, согласен, и редкий, но Лорду будет подчиняться любая змея. Так что змею можно заменить. Тот, кто имеет какие-либо привязанности, уязвим. Темный Лорд неуязвим.
- Он не имеет привязанностей.
- Да, - улыбнулся Снейп.- Именно так.

---

The Truly History Of Stan Shunpike, a Death Eater

Люциус Малфой сложил номер Ежедневного пророка с отчёркнутой звметкой и сказал, не обращаясь ни к кому в особенности:
-Стен спляшет джигу у Перси на голове.

Создавалось впечатление, что мистеру Персивалю Уизли велик его просторный кабинет, обставленный в деловом функциональном стиле. Перспективный помощник министра сидел за огромным письменным столом со множеством аккуратных новеньких папочек, массивной бронзовой чернильницей и мраморным пресс-папье в форме головы гриффендорского льва. Перси был одет в строгий, старательно подогнанный по фигуре темно-серый костюм в «елочку», со свежайшей белой рубашкой, с бордовым галстуком тщательно продуманного оттенка.
- Шикарная хата! – восхитился вошедший между двумя аврорами Стен Шанпайк. – У нас с папашей Малфоем в Азкабане было меньше места. Видать, министр Вас ценит, а?
Стен кивнул на поясной портрет министра магии Скримджера, висевший за спиной у Персиваля. Привстав из-за стола, тоже казавшегося ему не по росту, Уизли отпустил авроров и с некоторой торжественностью произнес:
- Присаживайтесь, мистер Шанпайк. В ваших интересах сотрудничать с Министерством в моем лице.
Стен внимательно посмотрел ему в лицо и остался доволен результатами осмотра.
- Мне нравится Ваше лицо, - дружелюбно заверил он. - Можно просто Стен, на ты, по-простому.
- Хорошо, приступим.
Персиваль положил на стол перед собой верхнюю папку из стопки и бережно развязал тесьму. Оказалось, что в папке кипа чистых листов белой бумаги.
- Я помощник министра Персиваль Уизли. Вам феноменально повезло, что ваше дело буду вести именно я.
- Я уж вижу, не дурак, - отозвался Стен.
- Ваша вина полностью доказана, мистер Шанпайк, но чистосердечное признание может ее смягчить.
- Перси, я полностью чистосердечно признаюсь.
- В чем именно?
- А в чем надо?
Перси почувствовал, что у него вспотела шея, и достал белоснежный платок.
- Если Вы все признаёте и не пытаетесь отпираться, в чем я вижу свидетельство вашей доброй воли, то не исключено, что мы сможем найти общий язык…
Стен одобрительно кивал в такт словам помощника министра.
- Вот когда я работал ночным кондуктором, я себе делал такие вот памятные карточки, а то к концу смены обычно забывал, что нужно говорить. А ты молодец!
Перси во второй раз вытер тонкую, как у цыпленка, шею с выдающимся кадыком, нервно сглотнул и убрал платок в карман.
- Когда, где и кем Вы были завербованы в ряды сообщников?… вы знаете, чьих.
- Ой, это темная история. Пишите, Перси. Я не помню, как я был завербован. Мы пошли в «Дырявый котел». Ближе к восьми Том сказал, что на сегодня с нас достаточно, Мы с ним не согласились, и он нас по-благородному вытолкал. Тогда мы пошли в «Нору барсука», а из «Норы барсука» в «Голову сарацина», а из «Головы сарацина» в «Гарцующего пони». Перси, ты успеваешь записывать? После «Гарцующего пони» мы пошли в «Подзорную трубу». И по дороге нас становилось все меньше и меньше. Когда я проснулся, опять в «Ночном рыцаре», я был один, до моей смены оставалось полчаса, и был я уже завербован.
Перси перехватил зависшее над столом самопишущее перо и с недоумением посмотрел на возникшие записи.
- А что еще Вы помните, мистер Шанпайк?
- Ну, может быть, мы заходили и к «Адмиралу Бенбоу», но в этом я присягать не буду.
- Хорошо. А как вы связывались?.. Вы знаете, с кем вы связывались.
- О! Сейчас расскажу. Не пишите! Есть абсолютно тайный способ, о котором ничего не знает Министерство. Тсссс-сс! Надо зажечь особую траву. И от дыма этой травы у вас с ним, с Темным лордом, - зашептал Стен, - станут общие мысли. До ужаса ловко придумано.
- Что это за трава, мистер Шанпайк?
Стен еще понизил голос.
- Этого я не могу Вам сказать... Но Вы можете присутствовать при сеансе связи. Узнаете, о чем думает Темный лорд. Для качественной связи нужен кальян.
- Кальян? У меня нет, – растерялся Перси и смутился еще больше, понимая, что непоправимо краснеет.
Стен Шанпайк, вздыхая, рылся в карманах.
- Или просто трубка. Перси, ты не волнуйся, у меня все с собой. У меня всегда была просто трубка. Сейчас мы свяжемся с Темным лордом!
Шанпайк сделал первую затяжку и, к удивлению Перси, долго не выдыхал дым. Не спуская со Стена глаз, Уизли достал новую папку для секретных записей, на сей раз из стола – красную. Внутри тоже была чистая бумага. Стен, прищурившись, выпустил дым на Перси, ориентируясь на кончик его носа, и расслабленно улыбнулся.
- На! - благодушно сказал он, протягивая дымящуюся трубку. - Сейчас ты увидишь невидимую агентурную сеть.
Следственный эксперимент длился около двадцати минут.
- …Тебе никогда не казались подозрительными эти поросята над Лондоном? Они еще светятся в темноте… зеленым.
- Э-эх, сколько их!... – воскликнул Перси, подходя к окну.. - Странно, что я не замечал их прежде.
- Близко не подходи! – предостерег Стен. - Они враз вытащат тебя наружу! Все это шпионы Темного Лорда. Собираются в стаи, расправляют крыла, летают и передают информацию Темному Лорду.
- Как же их до сих пор не засекло Министерство?
- Низко летают гады. Фиг засечешь.
Перси сделал еще одну затяжку и наморщил лоб.
- Так это хорошо, что низко! Сейчас мы их всех посшибаем! Вот как только над нами будут пролетать.
- Точно! Перси! Я счас возьму что-нибудь тяжелое.
- Только чернильницу не трогай. Мне ее министр подарил. Скримджер. Скримджер, - повторил Персиваль и засмеялся.
- Пресс- папье не дарил?
- Подходяще!- обрадовался Уизли. - Эх! Не попал!
- Здесь важно примериться. Давай палками!
Шанпайк с размаху шваркнул стулом, на котором до этого сидел, о письменный стол и передал оставшуюся в руках ножку Персивалю Уизли. Чистенькие папочки, заполненные девственно белой бумагой, разлетались по кабинету. Стен залюбовался на них. Он восхищённо покрутил головой и, задумчиво обойдя стол, опустился в кресло помощника министра.
- Твоя главная задача, Перси, – подбить головного хряка! Остальные сами разлетятся.
- Стен, а можно их есть?
- Эт’сколько собьем. На хавчик пробило? Эт’бывает. Вообще-то Темный Лорд накачивает их фосфором, чтобы ночью светились.
- Фосфор полезен для мозгов.
Персиваль швырнул из окна очередную ножку.
- Тогда можно!
- Мистер Уизли?
- Перси, атас! Головной хряк!
Министр Скримджер с изумлением осматривал разгромленный кабинет своего инициативного помощника. Персиваль замер у распахнутого окна с обломком стула. Стен Шанпайк, сидящий на месте Перси, мечтательно пускал в воздух клочья белой бумаги и подправлял их полет палочкой Персиваля.
- Мистер Уизли? Вы объясните свое поведение?
- Мы с мистером Шанпайком накрыли лондонскую агентурную сеть Лорда. Он добровольно пошел на сотрудничество с Министерством.
- Да, я пошел! – с достоинством подтвердил Стен. – Я хочу Орден Мерлина второй степени, серебряный, с блестящими камушками.
- Мистер Уизли, - проговорил скандализированный министр. - Вы серьезно переутомились. Я сам распоряжусь, чтобы мистера Шанпайка возвратили в изолятор.
- Мы только начали работать, господин министр! Я ценю Вашу заботу, но я совсем не устал. Я никогда в жизни так плодотворно не работал, как с мистером Шанпайком. Его нужно сегодня же принять в министерский штат! Моим секретарем.
- Я согласен! – сказал Стен.
- Перси, ступайте домой немедленно! – не выдержал Скримджер. - Это приказ.
- Ну и уйду, - обиделся Уизли. - Вы зажимаете мою инициативу по спасению Англии. Народ узнает об этом. И народу это не понравится.
- Мы вместе уйдем. Перси! Пойдем к твоим! Здесь становится скучно.
- Я со своими разругался.
- А пофиг! Все равно пойдем!..
Перси протянул:
- Мистер Скримджер! - и рассмеялся. - В самый раз для домового эльфа. Когда я буду министром магии, у меня непременно будет домовой эльф по фамилии Скримджер.

Ночью Люциус Малфой проснулся в Норе от того, что внизу пели два несовпадавших голоса:
Двенадцать лет собакой в Азкабане…
Потревоженный вампир, который спал, свернувшись калачиком, сверху на одеяле, недовольно заурчал.
- Хороший мальчик! – потрепал его Люциус по спине. - Спи! – и натянул одеяло себе на голову.

@музыка: Rotterdam Ska Jazz Foundation

---

Письмо к Гарри Поттеру от Рубеуса Хагрида.

Дуракам счастье. Не мешай. Поговори лучше с портретом Финеаса Найджела, пусть он свяжется с Минервой МакГонаголл и с больницей св. Лоскута – для них есть пациент со случаем Златопуста Локонса. Только бессмертный. Больше от тебя ничего не нужно.
- А где Вольдеморт?
- Том Реддль сидит на кухне. Наверно, уже очнулся. Не ходи туда - расстроишься. Да, чуть не забыл, Поттер, - пятьсот баллов с Гриффендора!

Юкино сан - хранитель тайны.

yukino-san.diary.ru/?comments&postid=31734030

Здравствуй, Гарри.
Остался я почти один. Ты учиться закончил, Грохх женился, ему, понятное дело, не до меня.
У меня была радость – Норберт прилетел, вспомнил меня. Мы и полетели с ним сперва в Визенгамот, а потом к святому Лоскуту – за Вольдиком... Я думал, они увидят нас с Норбертом и поймут, что мне можно доверять интересных животных. Главное знать, чем их можно успокоить. Если тебе будут говорить, что Норберт устроил у святого Лоскута пожар – не верь. Он чихал. У него аллергия на запах лекарств.
А Вольдику они не предоставили никаких условий. Я как его увидел, у меня, Гарри, сердце захолонуло. Кругом авроры, авроры, а он совсем голодный и мерзнет. Мучается он, бедный, жалуется, и никто его не понимает, чего ему нужно, никто его не любит. Папки-мамки, опять же, у него не было.
Так что Вольдик теперь живет у меня. У меня есть глубоко в Лесу землянка, я его там устроил. Напустил ему туда ужиков, змеек. Сидит он с ними, чего-то шипит, они вокруг него ползают, слушаются его так, что любо-дорого. То все направо переползут, то налево. Мне думается, Вольдик у меня счастлив. Забавный! Дашь ему молочка – он ждет, когда его ужики попьют, а сам потом. Пауки из этой части леса ушли, пусть Рон приезжает.
Директор МакГонаголл не любит Вольдика. Ну, он, конечно, озорничает, если попадется ему лягушка, не успеешь отвернуться – сожрет. Но такова его природа. Профессор Дамблдор меня понимал бы.
На прошлой неделе со мной такой случай был. Пошел я к Вольдику, понес ему гиппогрифовой сметанки и змеиного яда, как он любит. Гляжу, а за мной потихоньку Аластор Грюм идет, за деревьями хоронится и палочку уже приготовил. Ну, это ему только кажется, что он потихоньку идет. Ты же знаешь, Гарри, Аластор так и жил у святого Лоскута под дверью у Вольдика. Поставил себе раскладушку в коридоре напротив и по три раза в каждую ночь с криком вскакивал. Сам извелся и Вольдика извел. Так я шел-шел Лесом – и свернул от греха подальше к кентаврам, поговорил с ними, все чинно. Они очень рады за Грохха. А пошел обратно, вижу, Аластора нету. Отстал. Я, конечно, тут же к Вольдику.
Вольдик-то уже скучал. Он увидел, что я опоздал, поглядел обиженно, как он умеет, и зашипел. Вот так зашипел: хыффшшитцссы-тцссы. И есть сразу не стал – так расстроился. Показалось мне, он меня вроде как выругал. А я ему и объяснить-то ничего толком не могу.
Приезжай на лето в Хогвартс, Гарри. Поучишь меня парселтангу.

---

От порыва
весеннего ветра
цветы опадают.
Легче я с жизнью прощаюсь,
И все же за что?

---

Мастер Снейп казался жадным,
Умным, хитрым, беспощадным.
Своему он честолюбью меры видеть не хотел,
Кроме хогвартских отметок,
Заклеймён был Чёрной меткой.
Так случится может с каждым, кто влюблён и мягкотел.

....Змей не ведал, дурачина,
Тот, кого заполучил он,
Окклюмент, агент Дамбллдора
И прекрасный человек.

@музыка: Владимир Высоцкий - Пародия на плохой детектив

@настроение: что бы такое предпринять

---

Утешение

Блестящий подробный анализ образа Северуса Снейпа.
hp-fiction.fastbb.ru/?1-0-0-00000233-000-0-0-11...

---

What the Bloody Hell

Женщина медленно подняла голову и дала упасть блокноту и карандашу в лужу. что же поделаешь В опустевший переулок вошли трое. На них были темно-серые плащи с капюшонами. Вокруг женщины стало холоднее.

-- Ккк...кккк... -- попыталась сформулировать она вопрос, рвущийся с губ. -- WW.... Wwww... WTF?!

Из-под плаща фигуры слева вырвалась алая молния и вонзилась в стену чуть выше плеча писательницы.

-- Зачем вы это сделали, мадам? -- Спросил из капюшона довольно молодой, но опасно дрожащий голос.

-- Чч-ччто... сделала? Кто вы?

Молния, воткнувшись в стену, немедленно затвердела в форме шрама на лбу Гарри Поттера.

-- Народные мстители, -- отозвался из-под другого капюшона не менее молодой, но гораздо более твердый голос, выдававший в его обладателе большого шутника. -- Видите? -- он выпростал из-под плаща руку и продемонстрировал автору стебель с бутоном. Это был крокус.

-- Что это?! -- успела удивиться женщина, когда крокус раскрыл цветок и изрыгнул из себя маленькую книжицу.

Пришла пора вступить в дискуссию третьему человеку в капюшоне. Впрочем, капюшон быстро свалился и обнажил голову, заполненную безумной порослью каштановых кудрей. Это была девушка. Похоже, все это время она молчала, потому что была переполнена эмоциями.

Тем временем крокус в руке ее спутника прокашлялся, роняя на мокрый асфальт капли отвратительной едко-зеленой жидкости и завял. Книжица, вращавшаяся в воздухе, находилась в паре дюймов от лужи.

-- Забирайте свое произведение, мадам, -- заявила девушка, кажется, справившись с волнением. -- Это то, что от него осталось: мы из вашей эпопеи уходим.

Молодые люди теперь стояли перед ней, откинув капюшоны. Это было The Trio. Дождь на них не капал. Зато он капал на их автора.

-- Но как? Как вы можете уйти из моей книги?! В ней же тогда ничего не останется!
-- Почему же? -- удивился зеленоглазый юноша с темными волосами, которые почему-то не были всклокочены. -- В ней останется еще очень много героев. Да только...

Он обернулся, и стал смотреть в сторону. Оттуда подтягивались еще фигуры -- одна, две, три... десять... двадцать. Книга принялась крутиться в воздухе, видимо, чувствуя опасность.

Dungeonite Diarite

TBC

Взято отсюда :community.livejournal.com/prof_snape_ru/

@музыка: Мейко Кадзи - Цветок Мести

@настроение: аффтара пришлось убить, sikata ga nai

---

ЭПИЛОГ

ЗА НАШУ ПОБЕДУ В НЕЧЕСТНОМ БОЮ! ИСКРЕННЕ ВАШ АЛЬБУС ДАМБЛДОР.

Спустя год после описанных выше событий, исполняющая обязанности директора Хогвартса Минерва МакГоннагал заполняла формы хогвартских писем для будущих первокурсников, просматривая книгу автомагической регистрации детей с волшебными способностями и украдкой вздыхала о том, что их становится всё меньше и меньше.
- Альбус, в этом году мы зачисляем всего шестьдесят.
- Ну, хлопот с ними будет столько же. - утешил её Дамблдор с портрета, рядом с которым висели натюрморты с его любимыми сладостями.
Профессор МакГоннагал взглянула на последние страницы книги, чтобы узнать, сколько волшебников родилось в нынешнем году.
- В этом году уже сто, Альбус! - радостно воскликнула она. - Oo! "АЛЬБУС СНЕЙП"! Тупик Прядильщиков. Как вам это нравится, директор?
- Ну, как Вам сказать, Минерва... я всегда совершенно доверял художественному вкусу Северуса Снейпа.
- Вы знаете, он до сих пор скрывается и Министерство так и не обнаружило никаких следов, абсолютно никаких.
- А вот их художественному вкусу я никогда не доверял, дорогая моя Минерва.

---

Финал уж наступил.

В скудно освещенной комнате, в которую почти не проникал дневной свет, поглощавшийся плотными пурпурными занавесями, как обычно, топился камин. Вольдеморт давал аудиенцию приближенным причастникам смерти. Сейчас перед креслом Лорда, напряженно выпрямившись, стояла Беллатриса Лестранг, и Лорд лениво внимал ее возмущенным филиппикам. Северус Снейп догадывался по общей гневной интонации Беллатрисы, что речь опять идет о нем. У Лестранг не было ни единого факта, подтверждавшего ее давнее предубеждение, но Лорд все же считал нужным время от времени поощрять ее ненависть и безумную непрестанную слежку. Снейп, также просивший у Темного Лорда приема, ждал, когда тому наскучит выслушивать Беллу.
- Он здесь? – сказал наконец Вольдеморт в ответ на ее очередное «Спросите у него, милорд!». – Пусть войдет.
Беллатриса вышла за Снейпом и яростно мотнула головой в сторону дверей. Снейп быстро вошел и опустился перед Лордом на колени. Беллатриса вернулась вслед за ним.
- Вставай, вставай, - проговорил Вольдеморт высоким бесцветным голосом. - Как с Поттером? Вот Беллатриса тобой недовольна. Настаивает, чтобы я тебя наказал.
- Милорд! - Снейп коснулся пола лбом. – Я как раз по этому поводу. Поттер появится сегодня один в известном мне месте.
- Откуда ты это знаешь? – вскрикнула Беллатриса.
Снейп, не поднимаясь с колен, взглянул на нее через левое плечо.
- Я это знаю, Белла, - холодно сказал он. - Можно будет взять его живым без всякого риска, милорд.
- Где?
- А мое вознаграждение? – негромко напомнил Снейп, закидывая голову, для того чтобы видеть выражение лица Темного лорда. – Милорд, Вы не забыли о моем вознаграждении?
- Ты получишь его.
- Я хотел бы сделать это лично, милорд, чтобы уж было наверняка.
- Понимаю, - сухо засмеялся Лорд. - Ты прикажешь ему моим именем бежать из Азкабана. Если он откажется, то убьешь на месте. Если согласится… тоже убьешь на месте. Мне не нужны люди, которые ошиблись дважды.
- Я выполню Ваше распоряжение, милорд.
- Ты… ты… - задохнулась разъяренная Беллатриса, потеряв остатки самообладания.
Снейп полуобернулся.
- Ты, кажется, говорила, Беллатриса, что Малфой тебе больше не брат?
- Он мне больше не брат!! Но ты….
- Лишь полукровка. Никто и ничто - без милорда.
Снейп медленно поднялся с колен и в поклоне сделал два шага назад.
Вольдеморт с резким смехом приказал:
- Беллатриса, выйди.
- Милорд, я умоляю Вас, пусть Беллатриса Лестранг останется. Иначе она никогда не простит мне.
Продолжая смеяться, Вольдеморт взмахнул рукой с непропорционально длинными пальцами, оставляя Лестранг в комнате, и, разом оборвав смех, спросил:
- Где?
- Вот здесь и кроется небольшая сложность, которую поможет разрешить Беллатриса, - Снейп любезно улыбнулся в сторону взбешенной Лестранг. – Сам я не обладаю возможностью объяснить Вам, милорд, ни где это место находится, ни как попасть внутрь, я связан заклятием. Но Белла им не связана. У Поттера с недавнего времени есть в Лондоне оставленная ему по завещанию недвижимая собственность.
- Дом рода Блеков на площади Гриммо.
Снейп кивнул.
- Брошенная штаб-квартира Ордена феникса. Сегодня Поттера можно будет там встретить. Скорее всего, он придет один, он же так обожает тайны. «Фениксы» не меняли заклятий. Я по-прежнему могу попасть внутрь как член Ордена, а Белла как кровный член семьи. Гарри Поттер придет туда за некоей оставленной вещью.
- За какой вещью, Снейп? – безразличным голосом спросил Вольдеморт.
- Этого, милорд, я себе никак не представляю. Кого Вам будет угодно послать?
- Что ты об этом знаешь? – что-то переменилось в высоком невыразительном голосе Вольдеморта. – Беллатриса, жди внизу!
Лестранг поспешно вышла.
- Снейп…
- Всё в моем настоящем и будущем связано с Вами, милорд, - горячо сказал Снейп. – Буквально всё!
- Снейп…
Тот был в нерешительности.
- Милорд, я видел своими собственными глазами, да и весь Хогвартс видел, как Дамблдор носил перстень Салазара Слизерина и что стало с его правой рукой.
- Ты не сказал мне об этом.
- Я не ребенок, милорд, - возразил Снейп. – Мне дорога моя жизнь.
- Но я не тронул бы тебя.
- Теперь я не сомневаюсь в этом, милорд, но тогда не посмел признаться, как я истолковал эти факты. Кого же Вы изберете для миссии?
- Тебя и Беллатрису, - назначил Лорд. – А вещь действительно там?
- Милорд! Вам достаточно вообразить себе это. Гарри Поттер никогда не учился на своих ошибках.

В покинутой «фениксами» штаб-квартире Ордена царило запустение. Только заклохтал со стены о непрошеных гостях портрет прежней хозяйки.
- Заткнись, старая карга! – бросил Вольдеморт, и старуха испуганно притихла.
Беллатриса выхватила палочку.
- Беллатриса, - остановил ее Лорд, - пусть все останется на своих местах.
Вольдеморт осматривался, держа палочку наготове.
- Здесь кто-нибудь был до нас?
- Посмотрите на пол, милорд, - ответил Снейп. - Пыль не тронута.
- Ну, что ты теперь предлагаешь, Снейп?
- У этой вещи, милорд, должна быть своя история. Например, Вы когда-то передали ее… хоть Беллатрисе. Так будет симметрично и понятно даже Поттеру: одну вещь Люциусу, другую Беллатрисе. Она спрятала ее здесь, среди хлама, во временной промежуток между арестом Сириуса и собственным заточением.
- Откуда ты знаешь? – закричала Беллатриса не хуже старухи Блек.
- Белла, - укоризненно сказал Снейп, – не шуми. Куда бы ты еще ее принесла? Ведь обыски в этом доме уже были закончены.
Лестранг смотрела на Снейпа с каким-то ужасом. Снейп повернулся к Лорду.
- Если бы Вы представили себе, милорд, что в доме хранится кубок Хафльпафф, где-то здесь, в тайнике, но в приметном месте, чтобы Поттер его вспомнил - вот хоть в двойной стене, закрытой генеалогическим гобеленом, - Гарри Поттер немедленно бы явился за ним.
Беллатриса сорвалась на визг:
- Откуда ты знаешь про кубок? Откуда ты все знаешь, колдун проклятый? Милорд, он предатель, убейте его, убейте его, милорд, - кричала Беллатрикс. - Откуда он знает? Ведь я ни одной душе, ни единой душе не сказала.
- Может быть, только Шкверчку, Белла? Чтобы берег словно зеницу ока. Как жаль, что теперь он баути Поттера.
- Милорд, я верна Вам, я всегда была верна Вам. А ему нельзя доверять! Убейте его, милорд!
- Авада кедавра!
Из палочки Вольдеморта ударил острый зеленый луч. Снейп обернулся к Темному Лорду и с сожалением пожал плечами. Через какую-то долю секунды на Вольдеморта смотрел Альбус Дамблдор. Беллатриса визжала уже без слов.
- Том! – сурово сказал Дамблдор. - Ты немедленно вернешь все отнятые игрушки их владельцам. А когда ты позволишь себе еще одну такую выходку, я добьюсь твоего исключения из Хогвартса. Еще скажу тебе, Том, как поживший на свете человек: лишь любовь творит истинные чудеса.
- Ты мертв! – в ужасе закричал Вольдеморт.
Дамблдор покачал седой головой.
- Нет, Том, это ты мертв. Как бездарно ты растратил собственную жизнь!
- Это не Дамблдор! – не своим голосом вопила Белла. - Это говорящий боггарт! Ручной боггарт Снейпа!
- Беллатриса! - галантно обратился к ней Снейп. – Ты знаешь о хоркруксах Вольдеморта. Он убьет тебя, как только в тебе исчезнет непосредственная надобность. Правда, смешно?
- Милорд! – закричала Лестранг.
Боггарт исчез.
- Считается, что боггарта нельзя приручить, - пробормотал Вольдеморт. – Снейп догадался и струсил. Рассчитывает, что позже я передумаю. Может быть, я и передумаю. Беллатриса, кубок в самом деле здесь? Не бойся.
- Да, милорд.
- Принеси!
Когда Лестранг отошла из прихожей в большую гостиную, в коридоре, ведущем в кухню, опять появился Северус Снейп, на котором еще сохранялась любимая зеленая мантия Дамблдора.
- Ридикулус! – возгласил Темный лорд.
- Экспеллиармус! – отозвался Снейп. – Астониа тоталос!
Палочка Вольдеморта откатилась в сторону, а сам он почти бесшумно сполз по стене, возле которой стоял.
- Потеряли один темп, милорд, - констатировал Снейп. – Но вечную жизнь я Вам оставлю.
Эмендо мемориум! Обливиате!
- Нет ничего легче дворцового переворота, сэнсей, - заметил боггарт. - Сколько я их перевидал!..
Снейп, наклонившись, посмотрел в плавающие красные глаза наследника Слизерина.
- Конечно, вменяемость сильно пострадала.
- Ничего не поделаешь. Тащите его на кухню, сэнсей. Я встречу Беллатрису, мне это как-то легче.
В прихожей с грохотом упала подставка для зонтиков в виде ноги тролля. Это вошел только что трансгрессировавший на площадь Гриммо Гарри Поттер.
- И не воображай, что ты здесь хозяин, мерзкий поганый полукровка! – заверещал портрет старой госпожи Блек.
- Мистер Поттер! Вы как обычно не вовремя, - приветствовал его Снейп, характерным жестом скрещивая руки на груди. - Что, опять наитие было? Я же учил Вас всегда анализировать, откуда на Вас находит наитие.
Гарри выдернул волшебную палочку и изготовился дорого продать свою жизнь. Снейп следил за ним с презрительной усмешкой.
- Глупо, Поттер. Я здесь не один.
- Ну, так убей меня, убийца, грязный трус!
- Чуть позже, Поттер. Белла, стой!
У Беллатрисы Лестранг был совершенно безумный вид. В одной руке она несла кубок Хафльпафф, в другой держала палочку.
- Белла, стой! – еще раз крикнул Снейп, шагнув к ней. – Поттер принадлежит Лорду!
- Лжец! – крикнула Лестранг. - Лжец! Ты всегда лгал! Авада кедавра!
Снейп метнулся вперед, успев перекрыть лучевой путь проклятия, и упал навзничь между Гарри Поттером и Лестранг.
- Экспеллиармус! – отчаянно закричал Гарри и вышиб у Беллатрисы палочку. Палочка с силой ударилась о каменную стену и рикошетом отлетела почти к ногам Гарри. Беллатриса перепрыгнула через Снейпа и бросилась за ней.
- Сектусемпра! – опять закричал Гарри, рассекая палочкой воздух. Промахнуться на таком расстоянии было невозможно .
Беллатриса Лестранг, хрипя, осела на пол и зажала правой рукой шею. Беллатриса быстро слабела. Сквозь белые пальцы в рукав текла поразительно яркая кровь. В левой ладони Лестранг по-прежнему судорожно сжимала хоркрукс. Гарри отшатнулся.
- Акцио палочка, - всхлипнул он, но уронил палочку Беллатрисы.
Гарри сел рядом с телом Снейпа на грязный пол и заплакал. Победа не радовала его.
- Я вам не верю, - навзрыд говорил он, - все равно не верю. И никогда не поверю. И не просил я Вас меня спасать.
- Заберите, наконец, ее палочку, Поттер! Тьфу, гордость Гриффендора! А Вы, злодей, прекратите это безобразие, Вы уже всех насмерть перепугали. Я сам боюсь.
Гарри не веря тому, что он слышит, поднял глаза. Перед ним стоял живой и крайне раздраженный Северус Снейп в зеленой мантии, который оценивающе смотрел на Беллатрису Лестранг, плавающую в луже собственной крови.
- Белла, хочешь жить – не дергайся! – предупредил он, присаживаясь рядом.
- Она выживет? – осторожно спросил Поттер.
- Кровопотеря пока не критическая, - буркнул Снейп. – Дуракам счастье. Не мешай. Поговори лучше с портретом Финеаса Найджела, пусть он свяжется с Минервой МакГонаголл и с больницей св. Лоскута – для них есть пациент со случаем Златопуста Локонса. Только бессмертный. Больше от тебя ничего не нужно.
- А где Вольдеморт?
- Том Реддль сидит на кухне. Наверно, уже очнулся. Не ходи туда - расстроишься. Да, чуть не забыл, Поттер, - пятьсот баллов с Гриффендора!

---

Последний ронин.

...На его письменном столе дремал огромный черный кот, так переполошивший Петтигрю. Увидев Снейпа, кот потянулся, выгибая спину и затем лениво вытягивая вперед обе лапы, тяжело соскочил на пол и пошел навстречу с гордо задранным хвостом. Снейп устало опустился в кресло и, откинувшись на спинку, смотрел на кота, вспрыгнувшего на старый диван.
- Мэлон, злодей, крыс пугаешь, - сказал Снейп. Его разбирал смех.- А еще говорил, что ками не трансгрессируют.
- Без палочки, действительно, не трансгрессируют, сэнсей, - ответил боггарт.
Снейп, наконец не выдержав этого абсурда, засмеялся и долго не мог остановиться. Боггарт, по-европейски закинув ногу на ногу, сидел на диване и, всем видом выражая сожаление, рассматривал один из миллиона своих бумажных вееров.
- Сэнсей Снейп, смех не изменит Вашего истинного отношения к произошедшему.
- Да что Вы знаете?
- Я знаю, насколько Вам тяжело. Смерть Альбуса Дамблдора – большая потеря для Хогвартса и потеря для Вас.
- Значит, Вы не знаете ничего.
- Тогда расскажите мне, - мягко произнес боггарт.
- Рассказать? Рассказать о том, как умер Альбус Дамблдор?
- Сэнсей Снейп, Вы не представляете себе, насколько велико было благодеяние, явленное Вами мне четыре года тому назад. Вы передали мне дар неуязвимости, и я в долгу перед Вами. Я встречал много людей в состоянии, подобном Вашему, после землетрясений и разрушительных пожаров в столице. Вы должны поговорить с кем-нибудь, чтоб сохранить рассудок здравым.
- Хорошо, - кивнул Снейп. – Я расскажу Вам о смерти Дамблдора. Альбус Дамблдор никогда не придавал большого значения смерти как таковой. А пятьдесят лет назад в Хогвартсе учился Том Ярволо Реддль, теперь известный как Темный Лорд. Не припоминаете?
- Нет.
- Конечно, где Вам… Ему-то я сейчас и служу. Так вот Том Реддль, напротив, смерти значение придавал. Он намеревался предпринять кое-какие шаги для утверждения собственного величия, а чтобы случайно не погибнуть враз, расщепил свою душу на несколько частей, связал их с некими предметами и рассеял по миру. Дамблдор решился собрать эти хоркруксы и уничтожить, но слишком далеко зашел в своих изысканиях.
- И поэтому он погиб, сэнсей?
- Да. На всех предметах была магическая защита. Реддль производил хоркруксы в разное время, и уровень защиты был неодинаковым, но ее основной принцип сохранялся неизменным.
- Люди редко бывают оригинальны, - заметил боггарт.
- Вы невысокого мнения о нас. Реддль выбрал для защиты принцип взаимопроникновения. Первыми хоркруксами были золотой перстень и дневник. Не знаю, какой из них он изготовил вначале. Дневник связывал запечатленное в нем сознание Лорда с сознанием и волей читающего и пишущего, приводя того в состояние одержимости, если он безрассудно поддерживал это общение. Однако дневник оказалось возможно уничтожить физически. Перстень действовал на плоть. Дамблдор носил его, пока камень в кольце не треснул, но рукою пришлось пожертвовать. Позднее я ее серьезно лечил. Все же это были только юношеские упражнения Тома Реддля. Субстанция, оберегавшая в чаше третий хоркрукс – золотой медальон – сливала в единое противоборствующее целое часть души Лорда с душой того, кто посмел бы выпить эту жидкость. После короткой схватки Лорд получил бы и его тело. Никто, кроме Дамблдора, не смог бы противостоять Лорду долгое время.
- Вы там были и видели все своими глазами, сэнсей?
- Да. Дамблдор был со мной там, на подземном озере и взял с меня слово помочь ему разорвать эту связь, даже вместе с его жизнью, если связь того характера, о котором он подозревал, если в результате образуется неразделенная личность. Видит Бог, я не хотел этого.
- Я знаю, сэнсей.
Снейп криво улыбнулся.
- По крайней мере, Вас не нужно убеждать, что я не лгу. Я много раз говорил Дамблдору, что гораздо лучше уничтожить нынешнее тело Лорда и опять отправить его в консервированное бессмертие. После того, как я дал непреложную клятву, Лорд доверял мне. Я оставался с ним наедине и мог бы это сделать.
- Непреложную клятву, сэнсей?
- Да. Я поклялся, что присмотрю за ребенком со своего факультета и выполню то, что поручил ему Лорд, в том случае, если мальчик не справится с этим сам. Это не детерминирующая, а вероятностная формулировка – «если окажется, что у Драко не получится». На самом деле я ничем не рисковал, та ситуация, что юный Малфой получит реальный шанс напасть на директора, казалась невероятной. Однако Темный лорд узнал об этой клятве сразу от двух осведомителей, что подняло мою надежность в его глазах. К сожалению, у Альбуса Дамблдора был собственный взгляд на вещи, и он не оставил мне выбора. В том положении, в котором я застал его на обсервационной башне, единственное, что я мог для него сделать – освободить его от души Темного Лорда.
- Очень похоже на помощь при сэппуку, - пробормотал боггарт.
- Дамблдор принял субстанцию в присутствии младшего Поттера, швырнул дезактивированный хоркрукс в озеро, чудом смог вернуться в замок в ясном сознании и всем выдал свою смерть за гибель во время штурма. Это тоже входило в его план.
- В чем же заключался план, сэнсей?
- Скрыть от Темного Лорда время и обстоятельства уничтожения хоркрукса, чтобы Лорд не связал их со мной и смертью Дамблдора. Медальон был последним известным Дамблдору талисманом бессмертия. Дальше простиралась область предположений и догадок. Лорд никогда ни с кем не делился информацией о своей безопасности. Но, по мысли Дамблдора, если он узнает, что несколько из его талисманов бессмертия обезврежены, он…
- Начнет проверять все остальные? Это в природе людей.
- Да. Поэтому Дамблдор передал всю информацию о хоркруксах Гарри Поттеру. Причем не словесно, а в образах, чтобы она оказалась доступной и Лорду. Потому я и бросил рядом с телом Дамблдора еще один, фальшивый, медальон с запиской, написанной от лица Регулуса Арктура Блека, отступившего от Лорда и погибшего шестнадцать лет назад. Гарри Поттер будет, как баран, часами смотреть на этот медальон с запиской, пока зрительный образ не дойдет до Темного Лорда. Лорд и Гарри состоят в тандеме; они открыты друг для друга, хотя каждый из них остается собой. Для этого я, по решению Дамблдора, во время обучения Гарри окклюменции расширял область взаимодействия сознания Гарри и сознания Темного лорда, в то время как все вокруг были убеждены, что эти занятия ее сужают. Альбус Дамблдор всегда был склонен пренебрегать опасностью, и мальчишка едва не погиб, несмотря на то, что я отказался доводить занятия с ним до конца. Вопросы жизни и смерти почему-то были для Дамблдора не важны.
- Он живой бодхисатва, - проговорил боггарт. – Вот и вся причина. А Вы последний в мире ронин*, сэнсей.
Вам известна история сорока семи ронинов?
Снейп помотал головой.
- Она начинается со смерти даймё Асано Наганори, главы самурайского рода Ако, когда его самураи стали ронинами, и повествует о том, что те совершили, чтобы отомстить. Желаете выслушать?
- Валяйте.
- Причиной смерти Асано Наганори послужило публично нанесенное ему оскорбление, обстоятельства которого Вас не займут, сэнсей. Церемониймейстер Кира Ёсинака из рода Уэсуги был мздоимец и интриган, а его седина не говорила о благородстве. Асано Наганори дождался Кира Ёсинака в Сосновом коридоре Эдоского замка и, желая зарубить, нанес ему два удара коротким мечом, но, к сожалению, не преуспел. Раны Кира Ёсинака оказались легкими, он быстро оправился. Самого же Асано Наганари обязали сделать сэппуку за то, что он обнажил оружие в замке сёгуна. Он умер как самурай, и его опекун, советник Кураноскэ, отличавшийся твердостью духа и буддийским милосердием к осужденному, точно и быстро исполнил для него долг кайсякунина, одним взмахом меча отрубив ему голову и завершив тем печальное действо. Вот последняя танка Асано Наганари:

От порыва
весеннего ветра
цветы опадают.
Легче я с жизнью прощаюсь,
И все же за что?

Клан Асано был распущен, служившие ему самураи остались ронинами, но тайно поклялись воздать Кира Ёсинака за унижение и смерть господина. Это были храбрые воины под мудрым предводительством: они отложили месть. Испуганный церемониймейстер укрепил свой дом как замок, его паланкин всегда сопровождали лучники и отряд мечников. Основная тяжесть подготовки легла на плечи советника Кураноскэ. Зная, что за ним следят, он оставил Эдо и переехал в Киото. Здесь он тщательно вел жизнь, недостойную самурая. Если он думал о чем-нибудь, кроме выпивки, то это были красотки зелёных кварталов. До сведения Кира Ёсинака было доведено, что советник Кураноскэ потерял лицо, и ненавистный церемониймейстер возрадовался, ослабил бдительность и отпустил часть охраны. Сэнсей! Я встречал советника Кураноскэ в те дни и видел, что дух его подобен отполированному мечу, хладному и блещущему. Сорок семь ронинов пошли на штурм дворца Кира Ёсинака зимней ночью. Они оделись пожарными, чтобы оправдать свои крюки, лестницы, веревки и оружие. Они предупредили соседей, что намерены совершить месть, и ворвались двумя отрядами. Шестнадцать из людей Кира Ёсинака было убито в ту ночь, двадцать ранено. Сам Кира Ёсинака не вступил в бой – он трясся от страха в подвале с углем.
- Его нашли? – спросил Снейп.
- Его нашли, - улыбнулся боггарт, - и даже предложили ему умереть почетной смертью – сделать сэппуку, но он был трусливой собакой. Воины отнесли голову неучтивого церемониймейстера Кира Ёсинака к надгробию своего господина Асано. Все заняло чуть больше года.
- Зачем Вы мне это рассказываете?
- Вы чем-то напомнили мне почтеннейшего советника Кураноскэ, сэнсей.



____________________________
*Ронин (яп. ро:нин, букв. «блуждающие волны», «странник») — деклассированный самурай феодального периода Японии (1185—1868), потерявший покровительство своего сюзерена, либо не сумевший уберечь своего господина от смерти. Этимология термина ронин восходит к периодам Нара и Хэйан, когда он означал слуг, бежавших с земель своего господина. Боггарт профессора Снейпа, вероятно, ссылается на хрестоматийно известную в Японии историю сорока семи ронинов.(Прим. переводчика)

---

Будни Сиверина Снейпа

Blessed is the man that walketh not in the counsel of the ungodly,
nor standeth in the way of sinners,
nor sitteth in the seat of the scornful.

Общий сбор причастников смерти был окончен, понемногу светало, уже проступили из полутьмы контуры деревьев, зданий. От реки пополз невесомый редкий туман. К себе, в переулок Прядильщиков, медленно возвращался вдоль Темзы Сиверин Снейп, приближенный советник Лорда, бывший профессор Хогвартса, где, как сказал Темный Лорд, теперь остывало тело Альбуса Дамблдора.
Весь механизм сработал, терять больше нечего: Дамблдора нет в живых, и требуется только ждать. На какую-то вздорную секунду на дальнем дереве у самого края населенного района ему примерещилась белая сова Поттера. Кривясь от головной боли, он сощурился, вглядываясь в полумрак. Нет, на верхушке, на тонких ветках, сидел встрепанный белый кот, пожалуй, крупный, маразматического вида. Совершенный бред, куда уж дальше. Снейп выругался сквозь зубы и спрятал палочку. Разумнее всего скрыться именно в среде маглов. Если отказаться от использования волшебства, то для Министерства станешь невидимкой; тоже глубокая мысль: маг без магии. Снейп ускорил шаги, сворачивая к жилой застройке. Он ни в коем случае не должен был вспоминать о Дамблдоре; сейчас не хватало лишь столкнуться с тлителями, приманив их сильными эмоциями.
Звонкий голос безнадежно выкликал где-то впереди:
- Дарси, Дарси! Дарси!
Снейп поморщился и пошел на крик. Вот шальная девица, прямо из лимерика. Горячие маглы в Йоркшире гулять до рассвета решили. Чем кончится это – бродить до рассвета – не думали маглы в Йоркшире. Так оно и есть, безумная барышня с фонариком. Погасила. Теперь пытается отойти в сторону и остаться незамеченной.
- Доброй ночи, - негромко произнес Снейп, когда поравнялся с ней.– Что Вы тут делаете? Вас слышно за два квартала.
- Я…
- Кого-то ищете? – чуть мягче сказал он и пошел рядом; благо, что пока было по пути.
Девушка с недоверием покосилась на позднего прохожего, но выбора у нее, безусловно, не оставалось.
- Вы должны быть дома в такое время. Позвольте, я отведу Вас, если только Вы не надеетесь еще на какие-нибудь увлекательные встречи. Сейчас и в самом деле небезопасно.
- Я не могу вернуться без Дарси, - почти оправдываясь, сказала девушка и потерянно добавила. - Тетя все плачет, ходит по комнатам и плачет.
- Вашей тете будет удобнее оплакать сразу обоих? – устало осведомился Снейп. – Поплачете вместе с тетей, за запертыми дверями.
Она промолчала в ответ. Снейп плохо различал ее лицо.
- Вам же очень страшно здесь, - говорил он. - Не упрямьтесь, Вы никого не найдете. Откуда только взялось у всех: у детей, у женщин – это сладкое заблуждение, будто они в состоянии что-то изменить одним фактом своего неуместного появления? Где Вы живете?
- Дома тоже жутко, - тихо ответила она.
- Дом – это крепость, - наставительно сказал Снейп, - в нем помогают стены. Включите ваш фонарик. Так где Вы живете?
Она молча щелкнула движком. Пятно жидкого желтого света запрыгало по брусчатой мостовой.
- И кто этот Дарси? Ваш брат или кузен? Не хотите говорить – не надо.
Девушка несколько секунд искоса всматривалась в лицо непрошеного спутника и выпалила:
- Дарси – тетин кот.
- Кот?! – незнакомец развернулся к ней и в свою очередь посмотрел пристально, прищурив темные глаза. - Кот белый? – с отвращением сказал он наконец.
- Да, белый, - удивленно подтвердила она.
- Тогда почему «Дарси»? – морщась, спросил Снейп. - Почтенная леди питает слабость к викторианским романам? Мисс Эйр, не так ли? Переулок Прядильщиков. А Вы, стало быть, мисс Энн Эйр, - сухо заключил он. – Всё, домой!
- Откуда Вы знаете нас? – пораженно спросила девушка. - Разве мы знакомы?
Снейп кивнул.
- Но я Вас не знаю!
- Я ваш сосед… хотя живу здесь непостоянно.
- А! Вы, должно быть, мистер Снейп? Тетя говорила, что в последнем доме иногда зажигается свет.
- Мисс Эйр настолько поздно ложится?
- Она почти не спит. У нее начались ночные страхи.
- А у Вас?
- И у меня.
- Так и быть, мисс Энн, - вздохнул Снейп. - Берусь принести вашего злополучного питомца через пятнадцать минут после того, как за Вами закроется входная дверь. Иначе Вы не уйметесь. Я видел его недалеко от Темзы.
- Что он там делает?
- На дереве? – усмехнулся Снейп. – Пожалуй, что ловит летучих мышей.
Девушка вдруг на секунду остановилась.
- Можно мне с Вами, мистер Снейп?
- Хотите посмотреть, как я буду красть приставную лестницу?
- Нет, - она невольно засмеялась. - Как Вы догадались, что Дарси белый? Так забавно, я как раз подумала, что он белый и что его поэтому издалека заметно.
- Вы уже возвращались? – спросил Снейп.
- Я хожу кругами. Это был третий, - переходя на шепот, пояснила Энн. Она почувствовала облегчение и стала разговорчива. - Сначала я испугалась. У Вас очень интересный плащ, мистер Снейп.
- Вы хотите сказать – странный, - поправил он. - Плащ костюмный. Я с репетиции любительского театра.
- Вы играете Шекспира?
- Сами пишем, сами играем... – нехотя отозвался он.
- Было бы любопытно когда-нибудь посмотреть.
- Если эта постановка удастся, то вы о ней, конечно, услышите... Мисс Энн, - Снейп замялся, - мне не хотелось бы, чтобы меня ославили по округе эксцентриком.
- Я Вас понимаю! – закивала она. - Вы притворяетесь нормальным человеком. Мы тоже.
В двухэтажном кирпичном доме фабричной застройки, в точности похожем на дом Снейпа, на обоих этажах горел свет: пожилая леди ждала кота и племянницу.
- Вот отсюда видно ваш фасад! – воскликнула Энн.
- Да, действительно, видно, - задумчиво согласился Снейп. - Скажите, какого рода страхи у мисс Эйр?
- Тетя говорит, что порой ощущает невидимое нечеловеческое присутствие… кого-то живого, мощного и очень злобного, до того злобного, что это вызывает ужас.
- Думаете, это только нервы? – спросил Снейп.
- Нет. Ведь по двое с ума не сходят? Я чувствую почти то же самое, но тетя лучше это передает.
- Гораздо лучше! Так что не оставляйте ее одну надолго. А когда становится страшно - Вам или ей, - начинайте читать вслух псалмы Давида. Настоятельно рекомендую.
Энн Эйр взялась за дверную ручку.
- Вы не пошутили, нет? Вы на самом деле пойдете за Дарси, мистер Снейп?
- Сейчас принесу вам эту дрянь. Не выходите больше никуда.


Казалось, прошла вечность, прежде чем Снейп добрался до дома, а утро этого дня, когда он принимал в Хогвартсе отработки по невербальным заклятиям, принадлежало и вовсе другой эпохе.
Ему открыл Червехвост.
- Хвост! – брезгливо сказал Снейп.
- Мастер Северус?
- Для тебя есть задание Темного Лорда. Ты переезжаешь на Тисовую аллею, в подвал к Дурслям. Хватит уже следить за мной - будешь следить за Поттером.
- Мастер Северус! – вскрикнул Червехвост.
- Ты же крыса и крыса, никто тебя не узнает.
- Как не узнают! Но мастер Северус! – Червехвост вытянул перед собой правую руку с серебряной кистью.- Вы только взгляните!
В голосе смешивались мольба и ужас. Снейп поморщился.
- Ну что ты трусишь, Хвост? Задушит тебя, что ли, серебряная рука?
Снейп достал палочку.
- Цвет и плотность я сейчас изменю. Сделаю ее мышиного цвета и мягче, чтоб не стучала на бегу. - Снейп примерился и обвел палочкой кисть Петтигрю. Рука стала серой и обросла шерстью. - Да, Хвост, информацию о Поттере ты можешь передать или мне, или самому Лорду. Это важно.
- Разумеется, мастер Северус.
- Беллатриса Лестранг непременно будет тебе угрожать. Но она не посмеет тебя тронуть. И помни, Питер, если ты проболтаешься и она что-нибудь по горячке напортит с Поттером, отвечать придется тебе. Ее Лорд не убьет. А вот ты, когда он об этом узнает, погибнешь сразу, только если тебе очень повезет. Если не повезет, то несколько дней будешь умолять Лорда о смерти. Ступай, Хвост!
Вид Питера Петтигрю был жалок. Он поплелся было к дверям, но оглянулся.
- Я могу остаться хоть до утра, мастер Северус? Я Вам мантию почищу!
- Иди! Утром там уже могут быть «фениксы».
Снейп вышел вместе с Червехвостом в переднюю, чтобы запереть за ним дверь, но Петтигрю никак не решался уйти.
- Мастер Северус, Вы кота здесь не видели?
- Белого? – спросил Снейп, понимая, что оказывается жертвой дежа вю.
- Черного! Большого такого, черного кота, страшного.
- Откуда здесь может быть кот?
- Ходит! Ходит черный кот. Может, с улицы забежал.
- Не видел я, - буркнул Снейп. - Хвост! Если ты боялся кота, залез бы в клетку и закрылся бы изнутри. Теперь давай на Тисовую Аллею! В крысоловку не сунься, отравы не ешь, под ногами не шмыгай – и все. Останешься жив. Я бы тебя там и оставил.
С этим напутствием Снейп закрыл за Петтигрю дверь и вернулся в гостиную.
На письменном столе дремал переполошивший Петтигрю огромный черный кот. Увидев Снейпа, кот потянулся, выгибая спину и затем лениво вытягивая вперед обе лапы, тяжело соскочил на пол и пошел навстречу с гордо задранным хвостом. Снейп устало опустился в кресло и, откинувшись на спинку, смотрел на кота, вспрыгнувшего на старый диван.
- Мэлон, злодей, крыс пугаешь, - сказал Снейп. Его разбирал смех.- А еще говорил, что ками не трансгрессируют.

---

C другой стороны событий

Но вот учебный год, который был отмечен для Гриффендора выигрышем квиддишного кубка и неудачей Хагрида в борьбе за жизнь ручного гиппогрифа, признанного стараниями Люциуса Малфоя «смертельно опасным созданием», закончился, поскольку заканчивается всё, и наступила пора июньских экзаменов. Тогда-то, по старым хогвартским традициям школярского озорства, бережно передававшимся шумным духом Пивзом, в день сдачи экзамена по зельеварению всем третьекурсницам подлили за обедом приворотного зелья, «чтоб веселей сдавалось». Подозревавший что-то неладное, Снейп всю последнюю неделю особенно зверствовал, ходил злющий и не подпускал к себе никого ближе, чем на полтора метра, но, как обычно, сделать ничего не смог. Свободный эльф Добби добыл в прачечной для близнецов Уизли два его длинных черных волоса из отданного в стирку постельного белья.
Теперь в сумрачном коридоре подземелья волновалась и ссорилась стайка девушек.
Профессор Снейп предполагал было раздать на третьем курсе индивидуальные практические задания, но барышни, будто сговорившись, входили в аудиторию со словами «Я люблю Вас, профессор!». Снейп тихо бесился, перенес экзамен на четыре часа дня и заперся у себя в лаборантской. Девушки никуда не разошлись и со вкусом обсуждали под дверью, какой он душка.
Наконец профессор Снейп открыл дверь и начал экзамен. Сейчас преподавательский стол, на котором кое-где облупился красный лак, занимали котелок неприятного на вид темно-зеленого зелья и несколько стоп наскоро материализованных пластиковых магловских стаканчиков. Изменив своему обыкновению, Снейп вызывал по одному. К великому удовольствию заинтересованных ценителей, со всеми вошедшими ученицами разыгрывалась одна и та же сцена.
- Я люблю Вас, профессор!
- Я тоже люблю Вас, мисс, - говорил Снейп сквозь сжатые зубы. – Выпейте вот это. Берите вопросный лист и практическое задание.
Завороженно улыбающаяся девушка, не отрывая от профессора Снейпа восхищенного взгляда, принимала из его рук стаканчик зелья, брала задание и шла на свое место в аудитории. Там ее лицо волшебным образом менялось. Драко Малфой напряженно что-то строгал и усиленно старался не смотреть в сторону Панси Паркинсон, мечтательно усевшейся за первую парту прямо напротив профессора Снейпа. Отворотное зелье действовало на бедную Панси то ли медленно, то ли слабо. Рон и Гарри пихали друг друга локтями. Впервые за три года в Хогвартсе Снейпу было не до них. Даже Невилл Долгопупс робко улыбался: профессор выдал ему склянку и велел распознать яд и приготовить противоядие, но ни словом не обмолвился о спрятанном Треворе.
- А слизеринские почему? – потихоньку спрашивал Гарри у Рона. - Ведь им разливали эльфы?
- Разливал Добби, - радостно пояснил Рон, – знаешь, Гарри, Фред с ним обо всем договорился, от твоего имени.
- Зачем от моего имени?
- Чтобы он согласился, конечно! Ты же был не против.
- Но Снейп донесет директору.
- Чтоб он поставил себя в идиотское положение? Ха! Да и когда разбираться? Через два дня все разъедутся! Кстати, что у тебя?
- «Клей-ловушка». Должен схватиться при попадании любого предмета.
- И как?
- Что-то не густеет. Еще раз смешаю.
В класс отрешенно вошла Гермиона Грейнджер, до последней возможной секунды не отрывавшаяся от учебника зельеварения. Снейп, мрачнее тучи, ждал с полным стаканчиком в руке. Казалось, Гермиона не касается земли.
- Ты не предупредил ее?! – в ужасе прошептал Гарри. – Она выпила тыквенный сок?
- Я думал, ты скажешь, - прошептал в ответ Рон.
- Я так люблю зельеварение, профессор! – воскликнула Гермиона, остановившись перед кафедрой.
- Я тоже люблю зельеварение, - сухо отозвался Снейп и опустил стаканчик. – Пожалуй, возьмите два билета, мисс Грейнджер.
Раздав, таким образом, задания, профессор все-таки двинулся в обход класса. Оказавшись под его пристальным взглядом, Долгопупс тут же уронил под стол коробочку с глухо стукнувшими безоаровыми камнями, пригодными, по словам Гермионы, в большинстве случаев, но боялся поднять их.
- Соберитесь с мыслями, Невилл. Не нервничайте.
Снейп с размаха ударил кулаком по столу.
- Почему Вы все время нервничаете?!
Не дождавшись ответа, он перешел к Гарри и Рону.
- Вы уже достаточно здесь сидите, мистер Поттер. Вы свободны. У Вас ноль. А у Вас еще пять минут, мистер Уизли.
- Профессор, позвольте… - замялся Гарри, не сразу понявший, что он слышит.
- Не застывает, - шелковым голосом произнес Снейп. - Ноль.
- Профессор!..
- Вон отсюда!
Этим для Гарри и завершился экзамен по зельям. Рон Уизли позднее рассказывал своим непутевым братьям, что Снейп сам машинально глотнул из стаканчика с темно-зеленым варевом и с этих пор не любит зельеварения, но вряд ли его свидетельству следует доверять.
Прошел и этот день, приблизилось июньское полнолуние, и Снейп с раннего утра отнес Люпину аконитовое зелье, пообещав сварить еще, если потребуется. Люпин поставил кубок на стол, в тумбочке которого меланхолически завозился пленный боггарт, и рассеянно поблагодарил: Рем на скорую руку набрасывал план импровизированного полигона для проверки практических навыков самозащиты у третьего курса. Ближе к обеду в Хогвартс приехал министр магии Фудж в сопровождении человека из комитета по уничтожению опасных тварей и исполнителя приговоров комитета МакНейра, а вечером Снейп занялся новой подготовкой ингредиентов для волчьелычного зелья.
Вдруг перед его внутренним взором возник уходящий вниз тоннель под корнями Дракучей ивы, где он когда-то шел за тихим гриффендорским старостой, и лицо насилу догнавшего его, задохнувшегося от быстрого бега, встрепанного Джеймса Поттера. Поттер смотрел вперед, куда-то мимо Снейпа, и, обернувшись, Северус увидел в конце наполовину пройденного им коридора к Шалману уродливо высокую фигуру, которая уже не была Ремом Люпином. Воспоминание было мгновенным и ярким. Да, Джеймс Поттер едва успел остановить его тогда, а выйдя из тоннеля, заявил с вернувшейся самовлюбленной улыбкой, что настаивает на принесении благодарности. Северус ограничился тем, что сплюнул ему под ноги.
Тот коридор, по которому Блек послал его к оборотню, всплывал сейчас из памяти, сопровождаемый тем же чувством животного омерзения и ужаса – принял ли Люпин, вконец зашившийся со своей долбаной полосой препятствий, аконит, полученный им накануне? – или не принял?
Там, в Шалмане, они собирались все вчетвером – Люпин, Блек, Петтигрю и Поттер – и двоих из них Сириус Блек убьет. Он тряхнул головой, отгоняя внезапное наваждение, будто события прошлого повторятся этим вечером, но продолжал мысленно видеть коридор, Люпина, Поттера и Блека… и Блека!
- Злодей! Вы здесь?– позвал он. – Решили меня развлечь?
- Все это правда, сэнсей, - ответил боггарт, приоткрывая дверь лаборантской.
- Что?!
Снейп бросился из кабинета. Этому безответственному полудурку остается не более часа до полного превращения; он уже не чувствует и не думает как человек. За две минуты добежав до Гремучей ивы, принявшейся бешено размахивать ветвями, Снейп огляделся: детей поблизости не было, но у основания ствола валялись мантия-невидимка Поттера и длинная сломанная ветка. Значит, все внутри, в Шалмане. Он схватил ветвь, ткнул ею в нервный узел на стволе, заморозив дерево, поднял мантию-невидимку и накинул на себя. Теперь Блека с Люпином можно застичь врасплох. Снейп нырнул в расщелину между корней. Лишь бы поспеть, пока жив мальчишка. От Гремучей ивы тоннель проходил по территории Хогвартса метров сто, не больше, и, пробежав их, пригибаясь под низким сводом земляного коридора, Снейп трансгрессировал и перевел дыхание, очутившись в Шалмане. Со второго этажа доносился надтреснутый голос Люпина. Разглагольствует. Стало быть, Поттер еще цел. С палочкой наготове Снейп взлетел по лестнице и толкнул единственную дверь, которая растворилась с пронзительным скрипом.
Войдя, он оказался прямо перед недоуменно обернувшимся Люпином, серые глаза которого уже начинали отливать сумасшедшим янтарем. Снейп с острым удовольствием представил себе, какое выражение лица появится у Альбуса Дамблдора при виде хранителя тайны Поттеров в компании Рема Люпина, и усмехнулся. Волкодлак, глядя сквозь Снейпа, сделал два шага мимо него, осмотрел лестничную клетку и озадаченно сказал:
- Никого нет...

---

Итак, боггарт, поселившийся в зельехранилище под деспотическим покровительством профессора Снейпа, владел пятью языками, прекрасно играл в го, мечтал раздобыть себе флейту-сякухати, питал особенное пристрастие к японской поэзии эпохи Хэйан и, приобретя способность касаться предметов, немедленно увлекся каллиграфией. По настоянию профессора Снейпа, которого это просто бесило, боггарт вскоре перестал ходить в цветных шелках, с чем внешне смирился, однако, желая все-таки выразить профессору свое неудовольствие, вечерами в его отсутствие нарочито хриплым голосом пел на латыни немецкие студенческие песни. Для случайно забредавших в кабинет студентов боггарт представал в образе раздраженного Снейпа, который со зловещим спокойствием осведомлялся, что именно они собираются позаимствовать из его личных запасов. По более поздним слухам, боггарт даже проводил занятия по зельеварению, когда профессору Снейпу бывало необходимо отлучиться. Так это пустые выдумки. Правда только то, что после Рождества он жил в письменном столе Рема Люпина и представлял для юного Поттера голодного духа, вызывая из памяти Гарри пугающие воспоминания раннего детства. Вообще боггарт вел себя тихо и по ночам возился не громче мыши.

Время текло своей чередой. Гарри Поттер, глупый мальчишка, то и дело норовил улизнуть в Хогсмед, будто его там кто дожидается, и, скорее всего, как, кривясь, думал Снейп, так оно и было. Одержимый прежней паранойей, Сириус Блек должен был прийти за младшим Поттером, и профессор Снейп нетерпеливо ожидал встречи, рассчитывая, что безумный Блек будет появляться раз за разом - до результата. Невилл Долгопупс потерял свою волшебную палочку, причем имел несчастье обнаружить это, когда отвечал Снейпу противоядия. Пришлось его выгнать. Люциус Малфой, не отказавшийся от мысли дискредитировать нынешнего директора Хогвартса, вел к блистательной развязке очередную интригу в Министерстве, а Рем Люпин играл с Поттером в какие-то неясные доверительные игры. Это тоже беспокоило Снейпа. Последнюю четверть часа он смотрел перед собой и выбивал пальцами правой руки барабанную дробь по столешнице. Было что-то около половины второго ночи, и он уже не надеялся заснуть. Боггарт чем-то чуть слышно шелестел в лаборантской, а может быть, это кровь звенела в ушах.

- Злодей! – негромко позвал Снейп. – Что Вы там делаете?

Шорох прекратился.

Снейп встал и открыл дверь в хранилище. Боггарт устроился на полу под приставной лестницей. Он материализовал какую-то желтенькую соломенную циновку и сидел на пятках, поджав под себя ноги. Шелест шел оттого, что он разбирал по оттенкам цвета листы плотной бумаги и укладывал их в лаковую коробочку, которая стояла на узком низеньком столике, похожем на детскую скамеечку. Мерлин его знает, откуда он все это взял. Увидев в дверях профессора Снейпа, боггарт перенес руки на циновку перед коленями и сделал глубокий и продолжительный поклон, так что его голова почти коснулась пола, в который упирались ладони.

- Скажите, злодей, почему Вы сразу не отзываетесь?

Боггарт поклонился еще раз.

- Вам угодно связать мое существование именем?

- Нет, не угодно, - сказал Снейп.- Мне угодно, чтобы Вы вернули палочку юного самурая Долгопупса.

Снейп перешагнул порог лаборантской каморки, утомленно опустился на застланный пол и постучал костяшками пальцев по игрушечному столику.

- Дерево. Приличная материализация. Без магии такого не выполнить. А теперь давайте сюда палочку!

- Со дэс нэ, мне нужно еще хорошую тушечницу, - нерешительно сказал боггарт, вытаскивая палочку откуда-то из рукава.

- Хорошую тушечницу, - повторил Снейп. - Избаловали Вы себя. Зачем Вам непременно тушечница, когда есть чернильницы? Не понимаю.

Он закинул голову и поглядел снизу на знакомые полки.

- Когда-то я просидел здесь сутки, - тихо сказал Снейп. – О чем только ни передумал.

Боггарт улыбнулся и медленно положил палочку на столик.

- Вы рассчитываете утолить душевную жажду гибелью вашего врага?

- Рассчитываю, - согласился Снейп. - Рассчитываю, бесценный ками. Тем более что он агрессивен и крайне опасен. Вы ведь знаете, что Блек побывал здесь, в Хогвартсе, в гриффендорской башне? – от недосыпания Снейп говорил отрывистыми фразами. – Теперь у Поттера есть старая вещица Блека. Я видел сам. С нею сверхгриффендорец выходит наружу, в Хогсмед или еще куда, невзирая на запрет. Люпин покрывает его. Следовательно, Блек убьет мальчишку. Это история как раз в его вкусе. Он и прежде так делал.

- Сожалею, что не в силах помочь Вам.

- Почему же? – спросил Снейп.

– Только Вы, злодей, и сможете помочь, если решитесь. Не надо, не кланяйтесь. Я все равно сегодня никуда не уйду.

Склонившийся боггарт будто застыл, пригнувшись к свежей соломенной циновке.

- Однако сэнсей не обеспечит мне безопасности. Прошу Вас не настаивать.

- Безопасность? – удивленно повторил Снейп,– А чего Вам бояться?

- Я могу быть лишен способности сосредоточиваться в пространстве. Попросту сказать, рассеян, распылен. Потому я и просил у Вас убежища.

- Хватит чушь пороть, - сказал Снейп, забирая со столика волшебную палочку Невилла. – Раз Вы нужны Люпину для демонстраций, Вашей безопасности ничего не угрожает, вплоть до летнего семестрового экзамена.

Боггарт промолчал.

- Кстати, каким образом Вы ее раздобыли?

- Подменил на эфемерный аналог. Долгопупс не заподозрил, что я не Вы. Юноша потом мог бы клясться, будто палочка все время лежала у него в кармане мантии.

Снейп усмехнулся.

- Не пожалели самурая?

- Самурай должен быть постоянно готов встретить опасность,- серьезно ответил боггарт. – Сам я ценю совершенно иные качества и данным свойством не обладаю. Прошу меня простить.

Боггарт низко поклонился, опять не торопясь разгибать спину. Снейп вздохнул. У него затекали поджатые ноги.

- Злодей, ведь все вы любите занимать небольшие замкнутые пространства? Ящички, шкафчики, сундучки? Это потому, что они помогают вам поддерживать границы и без принятия какой-либо внешней формы, так?

- Да, сэнсей.

Боггарт положил еще один поклон. Снейп подождал, пока он выпрямится.

- Тогда скажите, что ж Вы-то сидите на полу под лестницей, а не клубитесь в шкафу?

- Как видите, я готовлюсь заниматься каллиграфией.

- Зачем Вам это?

Боггарт вежливо улыбнулся.

- Каллиграфия позволяет не обозначить предметы мира, а воплотить самую их жизнь и суть черными чертами на светлой священной бумаге.

Снейп улыбнулся в ответ.

- Не стану притворяться, что совершенно понимаю Ваши утонченные мотивы. Бесспорно, однако, что Вы сами отлично держите материальную форму и ни в чьем присутствии для этого не нуждаетесь.

- Да, но направленная вспышка sense of humour, усиленная магией…

- Вас пугает, - продолжил Снейп, - впрочем, вдумайтесь, благородного мужа не ранят насмешки глубоких невежд.

- Если человек знает путь, - помолчав, согласился боггарт, – я встречал таких людей, дзенских монахов. Но я не человек.

- А надо ли быть человеком, чтобы быть благородным мужем? Тогда Вам не должно заниматься и каллиграфией, воплощая тушью и кистью суть вещей вне их форм. Разве это не путь? Снейп говорил тихо, припоминая прочитанный накануне, за неимением лучшего, томик «Ориенталистского магловедения».

- Повторите этот коан, сэнсей, - попросил насторожившийся боггарт.

- Благородного мужа не ранят насмешки глубоких невежд.

Внимательно глядя на замершего боггарта, Снейп ждал результата. Это существо обучалось с той же ошеломляющей стремительностью, с какой свет вдруг заполняет все помещение сразу, будто само становилось новым знанием.

- До: мо аригато годзаймасйта! – боггарт быстро поклонился. – Вы оказали мне подлинное благодеяние. Сэнсей Снейп! Позволите ли считать Вас своим наставником? Я столь многим обязан Вам, снизошедшему к моему высокомерию. Я заносчиво недооценивал и даосизм, и учение Кун-цзы. Следующего по пути не отклонит с него насмешка – воистину так! Вам нужно, чтобы я вблизи присмотрел за Ремом Люпином?

Снейп кивнул.

- Он скоро свяжется с Блеком, если уже не связан.

- Я пригляжу за ним, - боггарт почтительно улыбнулся. – Сайоонара.

- Что?

- Ступайте спать, сэнсей. Вы нуждаетесь в отдыхе.

Снейп наклонился, положил палочку Невилла Долгопупса на столик перед боггартом и чуть подтолкнул к нему.

- Изготовьте себе тушечницу, тушь, что там еще Вам надо. Утром я заберу палочку.

Однако следующим утром боггарта не оказалось на месте, равно как и палочки Долгопупса, а во время обеда смотритель Хогвартса Аргус Филч взволнованно рассказывал библиотекарю мисс Щипц, что воспитанники трижды за одно только утро пробирались к нему в картотеку с возмутительным намерением вывернуть на пол все карточки из всех каталожных ящиков, что, прибежав на шум, он никого их хулиганов не заставал, и что директор отнесся к этому безобразию с вопиющим спокойствием.

---

---

Жизненное

Есть спички, соль, вода

И значит, будет ужин.

Обед я проспала,

А завтрак нам не нужен!

@музыка: Мандри - Рио Рита

@настроение: я все более в отпуске

---

Нынче мне принесли

от Сатио новый подарок,

бесподобный пион,-

и к цветку привязано нитью

ободряющее посланье...



* * *



В саду подле дома

ползучих глициний цветы

на ветках сосновых

все смотрят в одном направленьи

по указке вечернего ветра...



* * *



Вот кукушка поёт -

я голову поднимаю.

Сквозь стеклянную дверь

в сумрак сада смотрю безмолвно,

дивной лунной ночью любуюсь...

---

Глава третья

Тем же вечером, когда героиня уже уложила спать десятилетнего племянника, пришла первая смска:

Стало рано тепло,

Отдыхаю в тени.

Запах травы.

"А, ВладИслав/Юджин чудит. Верно, смородинового листа напившись", - улыбнулась героиня и отослала в ответ смайлик.

- Это шпионы? - спросил сквозь сон Серега, который в последние две недели ловил шпионов во сне и наяву.

- Спи, спи, - отозвалась героиня.

Через пять минут пришла еще смска: "Приезжай немедленно на площадь Пушкина".

"Не могу", - ответила героиня.

Была половина одиннадцатого, и милый Юджин явно старался передать ей свой привет.

Тогда он позвонил.

- Срочно приезжай! Сегодня церемония! - ВладИслав задыхался от волнения. - Сенсей в городе!

- Не могу. У меня ребенок спит.

- Приезжай вместе с ним! Так даже лучше!

- Юджин?

- Тогда мы сами приедем! Без тебя - все равно ничего не получится!

- Юджин? - ей стало жутко.

- Только никуда НЕ ВЫХОДИ. Поняла?

Героиня бросила трубку. Юджин позвонил снова - она сбросила вызов. Однако вебмастер не унимался. Неужели секта?

- Теть Лель! - Серега радостно сел на кровати. - Точно, это шпионы! Они тебя пеленгуют. На МТС есть такая услуга - "Где мой ребенок, где мои сотрудники?".

- Одевайся! - решила она.- Поедем к бабушке.

- Ура! - заорал Серега.

Героиня идет на кухню, окно которой обращено во двор, и видит, как там тормозят две иномарки. Вышедшие из машин трое людей (в темноте не разобрать - мужчины или женщины) явно не знают кода и копошатся у двери подъезда, подсвечивая фонариками.

- Ты готов?

- Я надел резиновые сапоги, чтоб быстрее было. Сейчас мы от них убежим.

- Как?

- По крыше через люк. Мы с мальчишками открыли там замок ключом от чемодана. Спустимся через первый подъезд, подойдем к ним сзади, арестуем и отдадим в милицию.

- В следующий раз арестуем.

Так они и смотались. Мобильный телефон героиня бросила в соседнем дворе на столе для доминошников.

- Теть Лель! К первой остановке идти нельзя. И в первую маршрутку садиться нельзя!

- Ой, да замолчи ты!

Героиня шагнула на мостовую и отчаянно замахала руками.

Через минуту они едут к автовокзалу. Спустя час, выпросив по телефону-автомату у приятельницы и начальницы две недели за свой счет, она уезжает из города.

Героиня смотрит в ночное автобусное окошко с кривым месяцем, и ей чудится ничем не объяснимый в апреле далекий волчий вой. Сергей спит, положив голову ей на колени.



Глава четвертая, в которой благородный герой читает героине стихи, не следует. Потому что никому, кроме меня, не страшно.

---

Глава вторая.

Героиня приехала в клуб ДРИМ на троллейбусе и дом нашла сразу. Правда, у троллейбуса дважды слетали тяги, а в дом она пыталась зайти с разных подъездов, и все оказывалось - не туда. Общая на несколько контор вахтёрша долго не могла понять, про какой чайный клуб её спрашивает героиня, но потом сообразила: "Детишки-то? Да они уже сидят".

На стене тесноватого помещения красовался лист чёрной глянцевой бумаги, на котором блестящей желтой самоклейкой было налеплено: ДРИМ. В клубе было пустовато. Только в углу вокруг круглого столика тусили юные анимешники да сидел у стойки буфета высокий бледный блондин с невыразительным лицом. Героиня поняла, что он и есть тот, с кем она предварительно говорила по аське - Юджин, вебмастер ДРИМа. В жизни его звали, как оказалось, ВладИслав и у него были водянистые светлые глаза. Он пил растворимый кофе.

"Вот тебе и чайный клуб", - подумала героиня. ВладИслава отличали польская кровь и финский темперамент. В особенности ВладИслав любил слушать группу "Пикник" и заваривать свежесорванные листья чёрной смородины. Беседа не пошла. Блондин обстоятельно описывал, как листья меняют цвет в процессе заваривания. (Важно не высушивать листья и не перемалывать их - ни в коем случае! - а рвать руками. Ножом тоже не надо резать, потому что, по фэн-шую, на металле остается негативная информация. Разрывать руками непременно, да. Вот у Малахова, в седьмом томе, подробно описывается...) Героиня машинально отключилась от технологии и уловила фразу, донёсшуюся из угла подростков-анимешников.

- А они и не понимают, что они все убийцы! Круть!

А вебмастер тем временем меланхолично продолжал:

- Собираемся вот. Кто-то чай пьёт. Поём. Многие хайку пишут. Анимэ смотрим. Вы приходите к нам. У нас даже гимн свой есть, я, признаться, переделал у Митяева. Хотите, напою вполголоса?

И затянул, не дожидаясь ответа:

Изгиб пиалы чайной

Ты обняла ладонью,

Луна осколком эха...

Осколок луны - это месяц, - зачем-то заметил Владислав. -Помните?

Вышел месяц из тумана,

вынул ножик из кармана.

Буду резать, буду бить,

всё равно тебе водить.

И продолжил петь:

Качнётся купол неба

И все мы в нём потонем,

Как здорово, что все мы здесь

И чаю напились.



Героиня вежливо улыбалась.

-Я понимаю, со мной говорить вначале неинтересно, но скоро из Питера приедет наш сенсей. Будет проводить настоящую церемонию. Оставь номер "сотика" - я позвоню.



Глава третья, в которой у героини разыгрываются нервы, следует.

@музыка: Олег Митяев

@настроение: творческое обострение

---

Мистический триллер "Дрим". В кратком изложении.

Глава первая.



Героиня - библиотекарь областного университета нестарых еще лет - сидит за своим монитором. Всякую ерунду по работе набирает.

Из дверей, смежных со студенческим читальным залом, выходит Ольга Ивановна, которая этим самым залом заведует, и говорит примерно следующее : " Хожу по магазинам! Батюшки! Там дамы набежали: одеколон хватают. А у меня личных мужиков - целых три! Купила им по бутылке шампуня. А они мне на восьмое марта всегда шиш! Сунут пятьсот рублей - на, мать, и ни в чём себе не отказывай. Походишь, выберешь, добавишь... Они мне ещё с нового года утюг задолжали".

- Утюг? - спрашивает героиня.

- Они мне на новый год утюг обещали подарить, навороченный. Чтобы им белые халаты гладить. Ничего, глажу старым.



Потом героиня идёт, простите, в туалет мыть чайные кружки содой. И слышит разговор между кабинками:

- А моя сестра чайники копит. Уже десять накопила.

- Зачем ей?

- А у них там чайный клуб, ДРИМ называется. Они все чайники копят. Чай пьют.

- А чё, прикольно.



Итак, дана экспозиция - зарисовка декораций, в которых начинается действие.

Героиня находит в интернете сайт этого чайного клуба. И решает туда отправиться, чтобы скоротать одинокий весенний вечер. Пусть будет конец апреля. Уже есть завязка. Хорошо.

Глава вторая, в которой появится злодей, следует.

---

Родословная многое объясняет в человеке.

Как выяснилось, капитан Джек Воробей - непутёвый сын почтенного юриста.

Его отец чтил кодекс, и все вокруг него тоже чтили кодекс.

По крайней мере, на расстоянии пистолетного выстрела.

Потому что папа таки метко стрелял.